Сергей Кишларь - Аризона на троих. Самый быстрый

Понурив голову и прижав к груди шляпу, репортёр читал молитву. Джед с полминуты нетерпеливо разглядывал спины уходящих туч и, не дождавшись конца ритуала, нащупал за спиной болтающуюся на завязках шляпу, надвинул её на глаза.

– Едем! – Вскочил он в седло. – Надо поторапливаться.

Несмотря на юбку, которая была не лучшей одеждой для езды верхом, девушка так ловко вскочила в седло, что аризонец одобрительно приподнял бровь, что при его сдержанности, видимо, означало высшую степень похвалы.

Репортёр тоже проявил достаточное умение, и Джед Мэнли, кажется, развеял сомнения по поводу того, что пассажиры дилижанса станут ему обузой.

Через два часа только хвосты туч видны были у горизонта. Тени редких облаков легко скользили поперёк долины, окружённой со всех сторон далёкими цепочками гор. Аризонец ехал впереди, выбирая дорогу среди кактусов и скал.

– Мистер Мэнли! – окликнула его девушка.

Аризонец придержал мустанга, поджидая её.

– Хотела поблагодарить вас за наше спасение.

– Это уже лучше, чем целить в своего спасителя из пистолета. – Джед потянулся за притороченной к седлу круглой кожаной флягой. – Знавал я одну дамочку, которая под юбками носила «дерринджер».

– И что?

Запрокинув голову, аризонец напился, облизал губы.

– Ничем хорошим это не закончилось. – Джед вставил пробку в горлышко фляги, пристукнул по ней ладонью. – Не люблю дамочек с пистолетами.

– Найдись мужчина, за которым можно было бы почувствовать себя как за каменной стеной, я никогда не взяла бы в руки оружие, – с вызовом ответила девушка. – Но пока приходится надеяться только на себя.

– Получается?

– Не жалуюсь.

– Бог вам в помощь в этом важном деле! – не поворачивая к ней головы, равнодушно сказал Джед.

У девушки дрогнули ноздри, выдавая желание сказать в ответ колкость, но сдержалась, молча придержала лошадь, давая аризонцу уехать вперёд.

– Генри, – спросила она, когда отставший репортёр поравнялся с ней. – Как вы думаете, мы можем доверять ему?

При упоминании об аризонце у Генри ожесточился взгляд, – видно нахлынули не самые лучшие воспоминания и об разбитой фотографической камере, и о высокомерии этого грубияна. Молодой человек пытался сдержать злость, но она всё же прорывалась неприязненными нотками в голосе:

– Вы же сами видите – этот аризонец не обременён ни хорошими манерами. Ни понятиями о совести. Ни о морали.

– Пожалуй, вы правы, – согласилась девушка, провожая Джеда внимательным взглядом.

Репортёр некоторое время молчал, хмуро глядя между ушами лошади на едва приметную песчанистую тропу, на которой отпечаталась цепочка следов ушедшего вперёд мустанга, потом вслух продолжил свои мысли, которые были связаны с навязчивым вопросом: как случилось так, что он обязан своему спасению столь неприятному типу?

– Я и сам выбрался бы из этого обрыва. – Он отвернул голову раздосадовано глядя как стая грифов крутит чёрную карусель над тем местом, где упали с дилижанса ковбои и была убита часть бандитов. – И вам бы помог.

Девушка так неопределённо кивнула в ответ, что этот кивок с одинаковым успехом мог означать и «нисколько в этом не сомневаюсь» и «ладно, тешьте себя этой мыслью, если она вас успокаивает».

Спустя пять минут тишины Генри перемолол свои досадливые мысли и стал украдкой поглядывать на девушку, нерешительно перекладывая поводья из одной руки в другую и собираясь начать непростой разговор.

– Хотел узнать у вас насчёт того свёртка, − наконец решился он. − Согласитесь, это было странно: дилижанс мчится навстречу пропасти, пули превращают его в решето, а вы в это время бесстрашно обыскиваете мёртвого старика и забираете у него какой-то свёрток, который потом ищет этот аризонец. Ведь он искал то, что спрятано у вас за поясом?.. Только не говорите, что это письмо вашей любимой бабушки.

Глаза девушки пытливо сузились, изучая молодого человека.

– У меня такое ощущение, что вы затеяли этот разговор, чтобы отвлечь моё внимание от вашего собственного поведения. Согласитесь, вы тоже вели себя странно – не сделали ни одного выстрела, чтобы защитить нас.

Щёки молодого человека заалели ярко, как это бывает только у блондинов.

– Если вы заметили, я без оружия, – смущённо ответил он, доставая из кармана аккуратно сложенный носовой платок.

− Разве в Нью-Йорке не знают, что на Дальнем Западе только самоубийцы выходят из дома без оружия?