Сергей Кишларь - Аризона на троих. Самый быстрый

Оценивая шансы, незнакомец скептически глянул на девушку, потом на репортёра… Насчёт двоих, пожалуй, крепко сказано: сопливая девчонка и слюнтяй с Востока. Он перевёл взгляд на серо-синие тучи, несколько секунд о чём-то размышляя смотрел на них, потом кинул репортёру поводья бандитских лошадей:

− Желаю удачи.

– Секунду, мистер, – остановила его девушка. – А после того, как вы сделаете своё дело, вы сможете проводить нас? Предложение о вознаграждении остаётся в силе. Не хотелось бы плутать по пустыне.

Незнакомец придержал мустанга.

– Поездка в Редстоун входит в мои планы. Через несколько дней я должен встретить там старого приятеля, но сейчас я направляюсь на одно заброшенное ранчо и доберусь до него только завтра к вечеру. Оттуда ещё полтора дня до Редстоуна. Если такая потеря времени не смущает вас…

– Мы согласны, – не дослушав его, поспешила с ответом девушка.

Незнакомец оглядел её с ног до головы.

– В седле держаться умеете?

– Не беспокойтесь, – заверила она.

– А джентльмен? – незнакомец вложил всю свою иронию в последнее слово.

Репортёр скривил лицо ответным презрением, но сказать ничего не успел – гром наконец решился и грянул так, что бандитские лошади шарахнулись, едва не повалив с ног держащего их под уздцы молодого человека. Девушка испуганно вжала голову в плечи.

– Хорошо! – крикнул незнакомец, сдерживая испуганного мустанга. – Одно условие: выполнять все мои требования молча и беспрекословно.

– Согласны, – боясь, что незнакомец передумает, девушка торопливо попросила своего спутника: – Генри, приторочьте к седлу мой саквояж.

– Возьмите одеяла, воду, оружие, – приказал незнакомец. – И ничего лишнего.

Репортёр привязал испуганных коней к той же коряге, к которой был привязан висящий над пропастью дилижанс. Закончив возиться с саквояжем девушки, он стал пристраивать позади седла доставшейся ему лошади фотокамеру.

– Я сказал ничего лишнего не брать, – повысил голос незнакомец, отворачивая голову от пыльного ветра.

− У меня и в мыслях не было брать лишнее. − Репортёр торопливо вскинул руку, придерживая едва не унесённую порывом ветра шляпу-котелок. − Для меня камера вещь первой необходимости, как мыло или бритва.

− Бывают ситуации, когда можно обойтись без бритвы. Это именно тот случай.

− Без бритвы, но не без фотокамеры. Я – репортёр.

− Послушайте, мистер, – строго глянул на него с высоты седла незнакомец. – Никогда не ввязывайтесь в игру, в которой не знаете правил. Ваш ящик – непозволительная обуза.

Репортёр лишь хмыкнул в ответ, продолжая пристраивать камеру, – похоже, он был упрямым малым. Но не успел он закрепить верёвку, как незнакомец выхватил револьвер и, взводя курок ладонью, тремя быстрыми выстрелами сшиб камеру с крупа лошади – только щепки полетели. Лошадь испуганно ускакала, репортёр отпрянул от расколовшейся об камни камеры как от змеи.

– Эй, мистер! – возмущённо крикнул репортёр.

– Меня зовут Джед. Джед Мэнли. И вы обещали беспрекословно подчиняться мне.

Судя по раздувающимся ноздрям и сжатым до побеления кулакам, репортёр готов был не только высказать своё возмущение, но и в драку ринулся бы, если бы девушка не успела шепнуть ему:

− Сейчас не время выяснять отношения. Мы не знаем дорогу, не знаем где источники воды, а Сонора не любит шуток.

С трудом сдержав гнев, молодой человек с явной неохотой приподнял котелок.

– Генри Шелдон, – представился он, и кивнул подбородком в сторону убитых. – Прежде чем ехать надо похоронить их. Или это тоже непозволительная обуза?

– Не волнуйтесь, мистер, – небрежно ответил Джед Мэнли. – Койоты и грифы сделают своё дело.

– Бросите друга на съедение грифам?

Аризонец с таким равнодушием посмотрел на тело овцевода, что можно было усомниться в том, что старик был ему другом.

– Ладно, – нехотя согласился он. – Поймаю лошадь и присоединюсь к вам.

Через час рядом с дилижансом возвышались два каменных холмика. Кресты связали из сухих веток. "Том Палмер. Репортёр" – нацарапал ножом молодой человек на кресте своего товарища. На кресте овцевода, по совету Джеда Мэнли, он написал только фамилию "Сильверстоун". Ковбоев, упавших с дилижанса за милю до каньона, искать не стали.

Гроза, так и не принеся прохлады, уходила. Гром хрипел уже где-то у горизонта, а в противоположной стороне сияло в просвете между туч солнце. Хлопали брезентовые оконные шторки склонённого над пропастью дилижанса, поскрипывала на ветру обитая изнутри пыльным красным бархатом дверь.