Зейн Грей - На Диком Западе. Том 1

— Вы думаете о Чарли Брайанте, — проговорил, наконец, Файльс после небольшой паузы. — Вы его имеете в виду, предостерегая меня.

— Может быть, — отвечала Кэт, смело глядя на него.

— Но отчего?..

— Отчего? — воскликнула она с жаром, не давая ему договорить. — Оттого, что Чарли больное, слабое существо, заслуживающее сострадания и помощи более сильного человека. Оттого, что он кроткий, страдающий человек, который, благодаря своей слабости, презирается и осуждается большинством тех, кто достаточно силен, чтобы противостоять соблазну и мог бы помочь ему. А главное оттого, что, несмотря на все свои недостатки, он — честный человек.

Файльс помолчал с минуту, глядя на домик Брайантов, потом спросил:

— И это все?

— Нет, не все! — вскричала Кэт с той порывистостью, которая иногда увлекала ее. — Не все! В течение пяти лет я старалась помочь ему избавиться от когтей демона, который терзает его. И я знаю, как бесплодны оказались мои усилия. Но, мистер Файльс, я люблю Чарли, люблю его, как будто бы он был моим братом или даже моим сыном. Я готова была бы сделать все на свете, чтобы спасти его и откровенно говорю вам, если полиция попытается обвинить его в каком-нибудь преступлении, совершенном в долине, то я буду бороться всеми средствами — законными или незаконными — все равно! — и не позволю ей добиться своих целей!

Кэт вся раскраснелась от волнения, охватившего ее, и глаза ее сверкали. Это был смелый вызов, брошенный ею закону и его исполнителю. Но Файльс не думал об этом; он любовался ею, ее красотой, ее мужеством и машинально повторил ее слова: «Как брата или даже как сына…»

— Да… Да… — с волнением подтвердила Кэт и остановилась, с трудом переводя дыхание. Она взглянула на своего спутника и ей вдруг стало ясно, что он думал только о ее последних словах, о том, как она относится к другому человеку. Только это одно имело, по-видимому, значение в его глазах.

— Прощайте! — сказала она коротко и протянула ему руку. Стэнли Файльс пожал ее и молча пошел своей дорогой, сопровождаемый своей верной лошадью, которая шла за ним мерным шагом.

Энтузиазм Билла так же, как и его оптимизм, потерпел большой ущерб за короткое время пребывания его в долине. Ему трудно было оправиться после тех ударов, которые были нанесены его надеждам, и он никак не мог восстановить своего душевного равновесия.

На третий день после его ночной прогулки и невольного купания в реке, он опять сидел утром в одиночестве, так как Чарли после довольно продолжительного угрюмого молчания объявил, что у него есть неотложная работа и он должен уйти на целый день. А Кид Блайн, его работник, покормив и напоив своих лошадей, тоже ушел под тем же предлогом.

Билл остался совершенно один и чувствовал, что ему надо воспользоваться своим одиночеством, чтобы хорошенько обдумать все, что так неожиданно обрушилось на него и так сильно угнетало его душу. То, что случилось той ночью, уже не оставляло больше сомнений в том, что Чарли — нарушитель закона, преступник. Полиция подозревает его, и все уверены в этом, за исключением Кэт Сетон. Чарли сам почти сознался ему, и теперь загадка разгадана. Все стало ясно Биллу, несмотря на горячее заступничество Кэт, отрицавшей вину Чарли. Несомненно, Чарли был участником в контрабандной торговле спиртным и был главой шайки. Ранчо служило ему только для отвода глаз. Его преступление, если оно было в действительности, зависело только от успешного нарушения закона. Для такого простосердечного человека, как Билл, было ужасно убедиться в том, что его брат, которому он был так предан, — не более как самый обыкновенный мошенник, преследуемый законом.

Накануне вечером он сделал открытие, которое окончательно сразило его. Он видел, как брат его доставил хозяину таверны запас контрабандного спирта. Случилось это так. После тех приключений, которые ему пришлось испытать в первую ночь своего приезда, Билл решил быть осторожнее. Чарли уехал верхом тотчас же после ужина, а Биллу захотелось воспользоваться его отсутствием, чтобы повидать сестер Сетон. Они обе, в особенности Элен, были в его глазах тем солнечным лучом, который освещал эту мрачную долину и делал сносным пребывание в ней.

Обе сестры, по-видимому, были обрадованы его приходу, и Билл никогда в жизни не проводил более приятного вечера, чем в тот день, особенно когда Кэт оставляла его вдвоем с Элен, такой веселой и жизнерадостной. Тяжелые мысли и подозрения, так угнетавшие его весь день, исчезли, и к нему как будто вернулось душевное спокойствие. Оно бы не нарушилось, если б ему не пришло в голову, когда он ушел от сестер, зайти в кабачок О’Брайна, чтобы выпить пива.