Зейн Грей: На Диком Западе. Том 1

Эти прорезанные ущельями горы требовали зимой и весной постоянного бдительного надзора за железнодорожной линией, прорезающей равнину. Летом ничто не угрожало железной дороге, но зимой тут случались большие снежные заносы, а весной во время таяния снегов существовала другая опасность: железнодорожное полотно размывалось водой, и легко происходили крушения. Все это нарушало душевное равновесие Мосса и мешало ему спать спокойно.

Но теперь стояло лето и не было никаких оснований тревожиться. Поэтому Мосс мог отдавать все свое внимание уходу за своим огородом. Он усердно окучивал ряды картофельных грядок, считая, что физический труд является единственным предохранительным клапаном, дающим выход слишком долго сдерживаемым эмоциям и не допускающим унынию овладевать человеком. Мосс спокойно работал в огороде, ожидая прохода местного товарного поезда. В его глазах этот поезд не имел большого значения, и время его прохода не было определено в точности. Он мог проследовать мимо Белого Пункта сегодня или завтра — Моссу в общем-то было безразлично. Ему надо только сигнализировать на следующую станцию о проходе поезда, и больше совершенно не беспокоиться о его дальнейшей судьбе.

Вдруг он прервал на мгновение свою работу и стал прислушиваться. Какой-то странный, непривычный звук поразил его. Ему показалось, что в отдалении заржала лошадь, и затем он ясно услышал ответное ржание. Что бы это означало? Он поднялся и начал тщательно всматриваться в окружающую равнину прерии во всех направлениях. Зрение у него было очень острое, но он нигде не увидел лошади. Вряд ли какая-нибудь заблудшая лошадь искала убежище в соседних высоких холмах. Мосс прислушивался еще некоторое время, но затем решил, что это просто фантазия разыгралась у него вследствие жары и уединенной жизни и снова вернулся к своей прерванной работе.

Однако нынешний день оказался полон для него сюрпризов. Отдаленный гул возвестил о приближении товарного поезда. Он улыбнулся и пошел к семафору. Выполнив свою обязанность, он снова принялся за работу. Поезд должен проследовать через несколько минут, и ему не о чем больше заботиться. И вдруг он остановился, пораженный. Грохот приближающегося поезда, который постепенно возрастал, внезапно прекратился, и Мосс явственно расслышал другой звук: стук вагонов, ударявшихся друг о дружку при внезапной остановке. Что-то было неладно! Он обернулся и взглянул на семафор. Приснилось ему, что ли? Ведь всего полчаса тому назад он опустил семафор, а теперь он оказался поднятым, и поезд должен был остановиться как раз на повороте, где железнодорожный путь выходил из области холмов. Мосс был в полном недоумении. Несколько секунд он стоял ошеломленный, а затем побежал исправлять свою ошибку.

Но тут его ждал новый сюрприз. Он увидал, что рычаг семафора занимал то самое положение, которое он придал ему. С его стороны, следовательно, не было сделано промаха. Однако, когда он взглянул вниз, то тайна объяснилась: выпал болт, и механизм семафора расстроился. Колокол локомотива поезда, остановившегося на повороте, отчаянно звонил. Раздумывать было некогда. Следовало пропустить поезд без дальнейшего промедления. Мосс привычно быстро исправил повреждение, поставил на место болт и снова привел в действие рычаг. На сей раз сигнальная лапа семафора опустилась. Теперь Мосс имел время разобраться в причине разладки механизма семафора. Как могла выпасть сама собой двухдюймовая гайка и нарушить скрепление? Однако невозможное случилось. Мосс стоял и смотрел на болт, испытывая какое-то жуткое чувство. Послышался грохот приближающегося поезда. Машинист крикнул ему какой-то нелестный эпитет, когда старый паровоз с треском и лязганьем прошел мимо него, таща за собой ряд товарных вагонов. Мосс некоторое время смотрел вслед удаляющемуся поезду, а затем, махнув рукой, вернулся к своим картофельным грядкам. Загадка семафора так и осталась нераскрытой.

Между тем вот что случилось. Поезд уже почти миновал холмы, и Белый Пункт был совсем недалеко. Никакой задержки в пути не предвиделось. Кондуктор и поездная бригада спокойно сидели в первом вагоне. Тормозной кондуктор, жизнь которого всегда полна риска и требует особенной бдительности, зная, что никакой другой поезд не пройдет тут и ему нечего опасаться каких-либо затруднений на небольшом перегоне, тоже отдыхал вместе с помощниками в предпоследнем вагоне. Некоторые даже дремали. И вдруг без всякого предупреждения состав затормозил. Все четверо повскакивали со своих мест, когда раздался знакомый им звук сталкивающихся друг с другом вагонов, внезапно остановленных на полном ходу.