Дэвид Томпсон: Король горы

После того как Натаниэль дрался карабином как дубиной, он не мог быть уверен, что ружье выстрелит. Вдруг опять осечка? Нат сделал глубокий вдох и плавно нажал на спуск.

Ему не о чем было беспокоиться. Бах! Свинец вырвался на волю в клубах едкого порохового дыма. Натаниэль в жизни не слышал ничего приятнее, чем этот ружейный залп. Запах пороха показался ему лучше аромата роз.

Пуля угодила индейцу между глаз. Кайова замер, пару раз удивленно моргнул. Упал на колени, потом повалился ничком, раскинув руки.

Натаниэль сделал глубокий вдох, силясь унять внезапную дрожь. Теперь, когда все было кончено, Нату казалось, что кровь в жилах у него закипела и продолжает слабо бурлить. Посмотрев на безжизненное тело индейца, Натаниэль бросил карабин. Его колотил озноб, руки тряслись.

Что с ним такое?

Почему он не может прийти в себя?

Ноги его стали ватными, подступила дурнота, и Нат почувствовал, что вот-вот потеряет сознание. Пришлось лечь. Он посмотрел вверх, в небо. Высоко, под самыми облаками, кружил орел. Борясь с головокружением, Нат сначала поднялся на четвереньки, потом осторожно встал во весь рост. Колени тряслись. Пришлось прислониться к стене, чтобы не упасть.

Под головой Всадника Грома растекалась лужа темной крови.

Натаниэль в тупом оцепенении смотрел на мертвого воина. Ну вот, он снова убил человека. Сколько получается? Сначала тот парень, дружок Ганта, на реке Репабликан. Потом индеец на холме. Может, даже несколько индейцев. Теперь этот… Получается, с того момента, как Натаниэль покинул Сент-Луис, он отправил на тот свет по меньшей мере троих. На этот раз Нат не чувствовал ровным счетом никакого раскаяния. Всадника Грома надо было убить. Иначе нельзя, вот и все дела.

Придя в себя, Нат поспешил в хижину. Он чуть не закричал, увидев дядю лежащим на полу. Побелевшие пальцы сжимали древко копья. Кровь залила подбородок и шею.

Натаниэль бросился на колени рядом с дядей:

— Зик! Ты жив?

Нет ответа.

Нат легонько тронул дядю за плечо. Юноша чуть не заплакал от облегчения, когда веки Изекиэля слабо затрепетали.

— Нат? Это ты? — еле слышно спросил дядя.

— Да!

— Ты убил Всадника Грома?

— Он больше не встанет у нас на пути.

Изекиэль слабо закашлялся.

— А где скальп?

— Я его пока не снял.

— Ну, спешить некуда, — дребезжащим голосом ответил Зик. На губах его пузырилась кровь.

Дядя умирает! Не в силах справиться с собой, Натаниэль схватил дядю за руку и со слезами в голосе попросил:

— Не оставляй меня, пожалуйста! Не умирай!

— А кто меня спрашивает?

— Я могу как-то тебе помочь?

— Вынеси… меня…

— Что?

Зик медленно-медленно повернул голову. Лицо исказила гримаса боли — каждое, даже самое малейшее, движение требовало от умирающего невероятных усилий.

— Не хочу… подыхать в четырех стенах, Нат. Пожалуйста… вынеси меня на воздух.

В груди Натаниэля что-то оборвалось. Он кивнул и подхватил дядю на руки, с трудом выпрямился и вышел из хижины с печальной ношей. Лицо побагровело от натуги, но Нат старался нести дядю как можно бережнее.

— Где тебя положить?

— Там, где видны горы.

Натаниэль осторожно опустил дядю на прохладную траву, на левый бок, лицом к югу, где возвышался пик Лонга.

— Спасибо, племянник.

— Я могу еще хоть чем-то помочь тебе? — спросил Натаниэль, вставая на колени рядом с дядей.

— Послушай меня.

— Ты не говори, лучше дыши, дыши.

— Перед смертью не надышишься.

Нат опустил голову, борясь с рыданиями, подступившими к горлу.

— Я должен тебе сказать, — сказал Зик. — Ты должен знать… это о сокровище.

— Мне на него наплевать! — воскликнул Нат. Он говорил искренне. Какое ему дело до сокровища, когда он теряет одного из самых дорогих ему людей?

— Это… очень хорошо. Потому что сокровища нет.

— Что?!

— Его нет.

Натаниэль оторопел. Он наклонился к Зику, пытаясь прочитать на дядином лице объяснение этим странным словам.

— Не понимаю. Ты говорил, у тебя сокровище. И эти самородки…

— Самородки? Если поохотиться на бобра в этих горах, то рано или поздно найдешь несколько. А величайшим сокровищем в мире я уже поделился с тобой.

— Что ты хочешь сказать?

— Погляди на горы, — сказал Зик. Когда Нат не подчинился, дядя с силой повторил: — Ну же, посмотри на них!

Натаниэль поднял взгляд на величественные громады Скалистых гор.

— Озеро. Давай посмотри на него.

Нат послушно окинул взглядом сверкающую, как серебро, водную гладь.