Макс Брэнд: Укротитель диких

– Я и не думала, что он слишком прост, – возразила миссис Уэйр. – Так это он освободил индейца? Как я рада, Нэн! Убийство, законно оно или нет, – страшная вещь!

Рори крепко спал, растянувшись на сене, пока его не разбудило поднявшееся солнце.

Утром он обнаружил, что сильно вырос в глазах мексиканцев. Они помнили, каким привидением он пришел из пустыни, как на их глазах превратился в крепкого, полного сил юношу и как его тощая кляча стала шелковистым красавцем конем, быстрым как ветер. Они видели, как его удачливые руки бросали кости и выигрывали деньги. Но не это произвело на них самое сильное впечатление, а то, что ночью он обнаружил двух индейцев и голыми руками захватил одного из них. Потом тот, правда, сбежал, ну и что с того? Главное – он поймал апача!

Многие поколения апачей и команчей из века в век следовали за Мексиканской Луной на юг по тропе, как будто мелом отмеченной скелетами животных и людей. За это время мексиканцы научились смотреть на индейцев с почти религиозным ужасом. Десять апачей наголову разбивали в сражениях тридцать мексиканцев. Страх был настолько велик, что власти предложили вознаграждение: сто долларов за скальп мужчины из племени апачей, пятьдесят за скальп женщины и двадцать пять за скальп ребенка! И только после многочисленных протестов это вознаграждение отменили.

И сейчас мексиканцы, работавшие на шахте Уэйра, неожиданно увидели в ничего не подозревающем юноше черты не только героические, но и мистические.

Вспомнили, как он появился. Отметили, как изменился он сам и его конь. И потом, разве посмеет обычный человек напасть на двух страшных апачей?

Уже на следующий день Рори Мичел заметил, как изменилось к нему отношение этих смуглых людей. Старший батрак с безобразным лицом обезьяны, как будто сделанным из сырой кожи, пришел к нему и принес небольшую бутылку мескаля. Мексиканец сел на корточки, закурил сигарету в форме рога изобилия и преподнес подарок. Рори удивился, но принял бутылку, силясь вспомнить, был ли батрак что-то должен ему. На самом деле как-то раз Рори выиграл у старика несколько долларов.

Наконец мексиканец показал на старого мула, которого привел с собой. Тот был настолько стар, что даже губы и щетина над его копытами были седыми.

– Отец, – обратился Хосе к молодому человеку, – это совсем не трудно для тебя. Если ты посмотришь на него внимательно, то увидишь, что это очень старый мул. У него скрипят суставы. Он стонет, неся груз вверх по склону. Однажды, и очень скоро, он упадет и умрет, а мне придется много миль тащить весь груз на себе. Если бы ты прикоснулся к нему и приказал стать молодым.

Рори было рассмеялся, но потом замолчал и внимательно посмотрел на Хосе. Он понял, что старик говорит серьезно, и поэтому наклонился к нему и сказал:

– Скажи мне, Хосе, почему ты думаешь, что я могу это сделать?

Хосе медленно покачал головой, закрыл глаза и перекрестился.

– Я не глуп, отец, – ответил он. – Если я о чем-то и догадываюсь, то не потому, что сую нос в тайны великих и мудрых людей. Нет. Я только немного выглядываю из-за угла и то, что вижу, держу при себе. – Он открыл глаза, кивнул, хитро подмигнул Рори и добавил шепотом: – Послушай, отец, ведь тебе это ничего не стоит, только прикоснись к нему.

Рори подошел к мулу, став спиной к мексиканцу, чтобы тот не увидел его улыбку. Он знал, что эти люди по-прежнему тайком верят в колдовство. Оказывается, в их глазах он стал волшебником. Серьезное лицо Хосе не оставляло сомнений в его искренности.

– Хорошо, Хосе, – произнес Рори. – Однажды твой мул превратится в молодого жеребца, сильного, как олень!

После этого дурацкого ритуала Хосе поблагодарил его и ушел, ведя за собой спотыкающееся животное и распевая. Рори расхохотался и не вспоминал о случившемся, пока однажды глубокой ночью, когда он спал на высоком стоге сена в конюшне, его не разбудил умоляющий голос женщины и хныканье ребенка.

Поднявшись, он увидел в пустом стойле семью, представляющую собой довольно жалкое зрелище. Батрак с глупым выражением лица держал лампу. На руках у смуглой матери лежал ребенок с распухшим от плача лицом.

– О, отец, – обратилась к Рори Мичелу женщина, – посмотри на этого малыша добрыми глазами! Видишь, какой он слабый? Взгляни на его тоненькую сморщенную шейку! А ножки как у старичка. На нем только кожа да кости! Он умирает! Умирает! Отец, смилуйся надо мной!

Рори Мичел спрыгнул к ним в стойло. Гнев и жалость смешались в его душе. Ребенок, похоже, в самом деле умирал. Из широко открытого рта доносились тихие всхлипывания и непроизвольный хрип. Он совсем обессилел.