Макс Брэнд: Одиночка — Джек

Дэн Макгрюдер, который как раз отталкивался от пола одной рукой, одновременно другой нащупывая выпавший револьвер, был вновь повергнут, а оружие было вырвано из его пальцев. Теперь Одиночка Джек был вооружен!

Эта ужасная мысль разом придала Дэну Макгрюдеру неимоверные силы. Одним движением он вскочил на ноги, но увидел, что Одиночка Джек уже стоит напротив, у стены в углу, и в его руке нацеленный на Макгрюдера револьвер.

Макгрюдер не стал задавать лишних вопросов. Он не сделал ни малейшей попытки потянуться за другим револьвером. Вместо этого он просто поднял руки вверх.

— Вот и все, — сказал Димз, не спеша подходя к нему. — Повернись лицом к стене, Дэн.

— Ты собираешься убить меня, Джек?

— Повернись.

Макгрюдер медленно повернулся лицом к стене.

— Теперь слушай, что я скажу, — проговорил Димз, вытаскивая из набедренной кобуры охранника второй револьвер и перекладывая его в карман своей куртки. — Я собираюсь выиграть эту игру. Выиграть жизнь. Выиграть Эстер. И я постараюсь играть как можно лучше. Делай то, что я тебе скажу, и будешь в такой же безопасности, как у себя дома. Но попытайся ты только встать мне поперек дороги — может, конечно, ты после этого и прославишься, но жизнь свою не спасешь!

Бедный Макгрюдер покорно кивнул.

— Прежде всего я хочу пройти в оружейную. Показывай мне дорогу!

Макгрюдер медленно вышел из комнаты, держа руки над головой, а заключенный пошел за ним.

Они завернули за угол коридора. В лицо пахнуло прохладным ветерком.

— Ах, — пробормотал Одиночка Джек, — только одним воздухом и стоит дышать, Дэн, — воздухом свободы!

Они дошли до места, где хранилось оружие.

Это было что-то вроде лавки старьевщика. Сюда сваливали самый разнообразный оружейный хлам, от индейских томагавков и старомодных мушкетов, до револьверов и винтовок самого последнего образца. Здесь хватало припасов, чтобы, как любил поговаривать Шодресс, вооружить всех до последнего мужчин в Джовилле, да еще и одинаковыми образцами. А в центре высилась тяжелая наковальня, которую использовали для разных кузнечных работ, чтоб не тащиться по каждой мелочи в настоящую кузницу.

К этой наковальне и подошел Одиночка Джек.

Он вытащил из кармана куртки второй револьвер Макгрюдера и пристроил свои окованные наручниками запястья на толстой железной плите. Оба револьвера в его руках были нацелены на Макгрюдера.

— Вот что я думаю, Дэн, — стал объяснять Димз. — Если ты возьмешь вон тот топор и станешь рубить им по этим цепям, ты их, наверное, разобьешь. У меня в каждой руке по револьверу. У тебя может возникнуть искушение разок промахнуться и отрубить руку в запястье. Если ты это сделаешь — ты убит. Или если окажешься еще более безрассудным, решив направить топор мне в голову… Но не думаю, что ты способен так далеко зайти. Ты храбрый человек, Дэн, но вряд ли тебе так уж хочется отдать жизнь за своего хозяина. Теперь начинай и бей изо всех сил, но только будь уверен, что бьешь по цели! Тогда все будет в порядке.

Дэн Макгрюдер повиновался.

Ему было не так-то легко поднимать и опускать тяжелый топор под прицелом двух глядящих на него неподвижных зрачков револьверов. Он видел, что один из них нацелен ему прямо в сердце, а другой — в голову.

И в его голову вдруг стали закрадываться безумные мысли. Если он отрубит руку, которая целится ему в сердце, разве от неожиданности и страшного болевого шока другая рука сможет выстрелить точно и попасть в цель?..

Особенно если в тот же момент следующий удар топора обрушится на голову преступника!

С отчаянной решимостью, переполнившей его сердце, он замахнулся топором для удара, но в тот момент, когда топор уже был на вершине взмаха, его глаза наткнулись на острый холодный спокойный взгляд Димза.

Этот взгляд пронзил его насквозь, и внезапно он понял, что у него нет ни единого шанса остаться живым, если он предпримет что-то против этого человека.

Он дал топору опуститься на первую цепь. И столько в этом ударе было нерастраченной силы, что сталь наконец хрустнула и цепь упала.

— Отлично, — сказал пленник. — Вторая мысль оказалась лучше, да, Дэн?

Джек сопроводил эти слова такой улыбкой краем рта — что Макгрюдера прошиб холодный пот.

Вторая цепь поддавалась труднее.

— Оставь ее, Джек, — предложил Макгрюдер, задыхаясь. — Мы такой шум подняли, что сейчас сюда все сбегутся…

— Благодарю за совет, — сказал Одиночка Джек. — Но я хочу, чтобы обе мои руки были при мне.