Макс Брэнд - Игрок

— Но, черт возьми, Коркоран, ведь именно в этом я и собираюсь вас обвинить!

— Это невозможно!

— Но это именно так.

— Поймите меня, — говорил Коркоран; ноздри его дрожали, он тяжело дышал. — Я, как правило, никому не даю отчета в своих поступках. До сих пор в этом не было необходимости. Но сегодня вы меня вынуждаете, мистер Роланд.

— Я буду вам бесконечно обязан.

Говорили они негромко, так что можно было подумать, будто они дружески беседуют, однако оба были бледны и дрожали от ярости.

— Прежде всего должен вам сообщить, — продолжал Роланд, — что с тех пор, как я приехал на Запад, до меня постоянно доходили слухи, касающиеся вашей репутации. Ваше имя, разумеется, ничего мне не говорило. Я не мог себе представить, что мой старый товарищ и соперник на футбольном поле… но оставим это! Повторяю, приехав на Запад, я постоянно слышал о знаменитом Коркоране. В частности, о той стремительности, с которой он выхватывает револьвер.

— Весьма лестные сведения!

— Слышал, как метко он стреляет, неизменно попадая в цель.

— Да он просто сказочный принц, Роланд!

— О том, каким непревзойденным наездником является этот Коркоран.

— Эти сплетники слишком добры.

— О его необычайной… ловкости… когда он играет в карты.

— Ах это! — холодно заметил Коркоран. — Признаюсь, это составляет предмет моей гордости.

— Неужели? И о весьма странном обстоятельстве, а именно: о том, что, когда вы садитесь за стол с зеленым сукном, вам неизменно сопутствует удача.

— Отмечаю это обстоятельство с величайшим удовольствием.

— Кроме всего прочего, я слышал и о ваших любовных похождениях. Вы негодяй, Коркоран, вы настоящий ловелас, вы разбиваете сердца юных дев… Разве это не так?

— В том, что обо мне говорят, немало бессовестной лжи, — сказал Коркоран. — Могу вас уверить, я никогда не тратил времени на прекрасный пол.

— Неужели женщины не играют никакой роли в вашей жизни?

— Весьма незначительную.

— Ну конечно, у вас же богатый выбор. Стоит вам кинуть взгляд направо или налево, и вы тут же выбираете себе жертву — любой красотке лестно услышать, что вы будете ей нашептывать, верно, Коркоран?

— Вы начинаете меня раздражать, — спокойно ответил тот. — Я бы предпочел, чтобы вы вообще прекратили разговор на эту тему. К тому же никак не могу понять, к чему вы клоните, черт возьми!

— Ну конечно, для вас это мелочь, пустяк, негодяй вы этакий! Я говорю о небылицах, морочащих голову женщине, на которой, как вам прекрасно известно, я собираюсь жениться.

Выпалив последние слова, Роланд выхватил револьвер и направил его на человека, к которому пришел в гости. Рука Коркорана, однако, двигалась нарочито медленно. Она спокойно потянулась к карману сюртука, в то время как он говорил, глядя на револьвер, прыгающий в руке гостя.

— Куда бы вы, интересно, попали, если бы действительно выстрелили? Поистине, вам в свое время не следовало бы так увлекаться боксом, а побольше тренироваться в стрельбе. У вас так дрожит рука, что ваша пуля скорее всего угодила бы в стенку.

С этими словами он вынул свой собственный револьвер и, для того чтобы продемонстрировать свои мирные намерения, отложил его в сторону, столь далеко от себя, что не смог бы до него дотянуться. После этого снова обратился к своему гостю:

— Тем не менее у меня нет никакого желания вас сегодня убивать. Я еще никогда в жизни не стрелял в беспомощного человека и не собираюсь делать этого сейчас.

— Коркоран! Это вам даром не пройдет!

Нечто вроде судороги исказило черты Коркорана.

— Любезный друг, — сказал он. — Что бы ни болтали обо мне лжецы, они никогда не забывали добавить одно справедливое утверждение, а именно: что дрался я пятьдесят раз и неизменно оказывался победителем; что не менее сотни раз встречался с опасностью лицом к лицу — и ни разу не поворачивался к ней спиной; эти опасности, замечу, Роланд, не шли ни в какое сравнение с вашими угрозами, которые для меня все равно что легкий ветерок в июньский день, ничуть не больше, клянусь душой!

Даже ярость и упрямство Роланда не могли противостоять горечи и спокойному сарказму этой речи. Он невольно вздрогнул и отступил назад, но в этот момент вспомнил, что недавно рассказала ему девушка, и это придало ему новые силы.

— Коркоран! — воскликнул он. — В первый же день вашего с нею знакомства вы зашли так далеко, что обещали бросить ради нее свои скверные привычки, и в первую очередь карты. Это был с вашей стороны трусливый и бесчестный поступок. Вы прослышали о характере этой глупышки, о ее стремлении помогать другим людям. И вам захотелось, чтобы она открыла вам свое сердце. Вам, Коркоран! Это же просто глупо! Воображаю, как вы корчились от смеха, когда ее слушали.