Макс Брэнд - Джон Кипящий Котелок

И наконец, что касается самого Красного Коршуна. В лагере он появлялся только перед началом очередного налета. Мог нагрянуть внезапно, а мог и предупредить о своем приезде заранее, но происходило это крайне редко. Он был так немногословен, его планы так искусны, манеры так надменны, а талант воина так велик, что бандиты испытывали перед ним благоговейный ужас. Даже двадцатипроцентную долю считали слишком маленьким вознаграждением для такого человека!

Даже жалею, что мне недолго пришлось наблюдать за этим крайне необычным сборищем преступников. Так и не понял, почему на Западе больше ни один знаменитый разбойник не воспользовался такой же системой построения банды, хотя скажу, что это было величайшей удачей для всех законопослушных граждан. Ведь почти всякий раз, когда сильная и многочисленная шайка терпела крах, причиной тому были внутренние распри. У Коршуна же все конфликты решались очень быстро, не успевая обрасти «союзниками» и «противниками».

Банда существовала пять лет, и, вероятно, она орудовала бы до скончания века, если бы не гибель ее главаря, которая, как вам вскоре станет известно, произошла по воле случая. Если бы не эта нелепость, Красный Коршун и его ребята до сих пор вели бы разгульную жизнь в Великой Западной Прерии. Да, покончить с Красным Коршуном помогло странное стечение обстоятельств, а вовсе не мое мужество и смекалка.

У меня оставался еще один невыясненный вопрос, который я задал Ловкачу: кем же был Красный Коршун на самом деле — белым или индейцем? Ответ его меня удивил.

— Я видел его прямо перед собой, вот как сейчас тебя. Смотрел на его и днем, и при свете костра. И так тебе скажу: если он не индеец, тогда я не белый!

Убежденность, с которой Ловкач говорил, могла рассеять любые сомнения. Однако я почувствовал, что от этого фигура великого вождя утрачивает часть романтизма, которым до сих пор была овеяна в моих глазах. Значит, он все-таки индеец?! Ну что ж, наверное, так, ведь только изворотливый индейский ум мог пять долгих лет противостоять организованному обществу бледнолицых!

В тот день мне не пришлось скучать в ожидании Коршуна, потому что нужно было что-то решать с Сэмми. Этот мерзавец не давал мне покоя.

Время подходило к ужину. На костре варился кофе, в ноздри проникал приятный запах горячих кукурузных лепешек и поджаривающегося бекона. Сэмми занял место прямо напротив меня. Между нами играло пламя огромного костра. Кто-то додумался бросить в него слишком много дров, за что остальные обрушили на него поток сквернословия. Мы вытащили большие головни из середины костра, но они продолжали гореть по краям. К концу жаркого дня сидеть рядом было просто невыносимо, нужно было обладать ангельским характером, чтобы удержаться от брани.

Но едва Сэмми уселся напротив, я напрочь забыл про жару. Уже через полсекунды четко знал, что у него на уме. Не могу сказать, как догадался, — наверное, помогла интуиция, которая время от времени проявляется у многих из нас. На лице Сэмми вырисовывалась неясная угроза, отчего он покраснел, а глаза его то и дело вспыхивали. Я понял, что он так и будет сидеть лицом к лицу со мной вплоть до самой схватки, которой было не миновать после нашей сегодняшней ссоры.

До разговора с Ловкачом я еще мог надеяться, что мы сумеем выяснить отношения на кулаках. Но теперь, зная законы шайки, ясно осознал, что полумерами не обойтись. На повестке дня стояла стрельба. Именно к ней нужно было готовиться, чтобы себя защитить.

Итак, я приступил к ужину, закладывая кусочки бекона между нежнейшими кукурузными лепешками. Действовал при этом только левой рукой — правая все время оставалась свободной.

Я сидел на корточках, из этой позы тренированный человек может легко прыгнуть в любую сторону — вперед, назад или вбок. Костер догорал, большие головешки превратились в красные угли. Сквозь дрожащие волны горячего воздуха я наблюдал за моим недругом. В глазах Сэмми была все та же неприкрытая злоба. Мы неторопливо ужинали, внимательно приглядывая друг за другом.

Хоть я и верю в телепатию, однако здесь, думаю, она была ни при чем — наши мысли и чувства были написаны на лицах. Через несколько секунд окружающие заметили, что дело пахнет жареным, разговоры и смех разом прекратились.

До этого ужин проходил довольно весело. Ребята не один год провели в прерии, и даже здесь умели наслаждаться жизнью. Кроме того, в жарком и сухом климате наступление вечера всегда несет радость. Когда огромный желтый диск низко-низко повисает на западе и жара спадает, в сердцах пробуждаются новые надежды. А когда приходит ночь, то прекрасная, сладостная прохлада разливается по телу, словно вино.