Нед Бантлайн - Буффало Билл и его приключения на Западе

– Ну, не знаю. Но когда человеку снится, что он умирает от руки женщины, а он никогда не замышлял ничего против женщин, это навевает беспокойные мысли.

– Вам снилось, что вас убила женщина, мистер Билл? – спросила Китти.

– Да.

– Тогда, уж конечно, это будет мужчина. Во сне – всё наоборот.

Дикий Билл покачал головой и сказал:

– Если вы согласны выслушать, я расскажу вам свой сон. Тогда вы поймёте, почему он не отпускает меня.

Все придвинулись к мягкому креслу, на котором сидел Билл, и он поведал им о своём сне:

– Я, Буффало Билл и сорок-пятьдесят человек того же сорта – все скауты – стояли лагерем в одном из самых прелестных местечек во всём Миссури, в низовьях реки Сент-Фрэнсис. Лошади были привязаны, на костре готовился ужин, и мы готовились перекусить. Тут на полной скорости прискакал один из мальчиков в голубом мундире и сказал, что генерал Карр [27] Юджин Эйза Карр (1830-1910) – американский военачальник, генерал армии Севера. попал в серьёзную заварушку на плато Озарк и ждёт нашей помощи.

Мы не стали ждать ужина, не задавали вопросов, а вскочили и помчались быстрее, чем голландец лопает колбасу.

Мы скакали галопом и с самого начала слышали пушки. Мы подъехали к холмам и услышали ружья.

Мы не сбавили скорости и скоро вступили в бой. Конечно, нас изрядно потрепало. Артиллерия с холмов косила наших сотнями.

Буффало Билл сказал мне:

«Приятель, мы не выдержим. Надо захватить или опрокинуть их пушки».

Я согласился, и мы пошли. Это было потрясающе! Мы шли через их ряды, пока не добрались до пушек. Здесь было сражение – револьвер против револьвера, нож против сабли, но мы взяли пушки.

Я закричал: «Ура!» – и снял свою шляпу. Тут чья-то рука схватила меня за горло, и нож вошёл в моё сердце. Я почувствовал кровь, оглянулся и увидел лицо женщины. Это она зарезала меня.

«Теперь ты заплатил за убийство Дэйва Татта! – крикнула она. – Иди к нему и скажи, что тебя послала Сал Перкинс!»

Я упал. Я пытался сказать Буффало Биллу что-то о Лили и Лотти, но не мог – кровь залила моё горло.

Женщина засмеялась, как дьявол. От смеха я взбесился, я силился встать и ударить её. И тут я упал с кровати и так треснулся головой, что проснулся. Это был сон, я знаю. Но это было предупреждение, и я чувствую, что скоро умру… умру от руки женщины.

– Какая чепуха! – сказал Буффало Билл. – Не говори так, Билл, это глупость! Лили, повесели его песней, или мы все впадём в хандру – она ведь заразная, как корь.

Лили рассмеялась, взяла гитару и чистым, звонким голосом запела:

Билл тут же забыл о своём сне. Когда она закончила петь куплет, то его глаза засверкали от гордости.

– Это песня меня вылечит. Через неделю я буду в седле, вот увидите.

Добрая девушка снова запела, но в этот миг вошли благородный банкир мистер Лавальер и его ясноглазая Лу. Её волосы мягкими волнами падали на прекрасные шею и плечи. Музыка на время прервалась.

Можете быть уверены, там, где появлялась Лу, музыка казалась лишней.

Бен Маккаллох и остатки его отряда прорвались через ряды нападавших солдат, сели на лучших коней – сейчас было из чего выбирать – и на полной скорости поскакали прочь. Они остановились только возле дома Ната Перкинса.

Уже наступило утро. Когда отряд примчался, старик стоял в дверях, окружённый семьёй.

– Эй, это вы! – крикнул он. – Что это вы скачете во весь опор? Вы их уничтожили? Сал, ты добралась до человека, который убил твоего Дэйва?

– Замолчи ты, старая бородавка! – ядовито сказала девушка. – Мать, побыстрей приготовь еды. Отец, выкати бочонок виски – этим ребятам сейчас позарез нужно выпить.

– Да в чём дело? Вас что, побили? – вымолвил старик.

– Чем скорее ты соберёшь у соседей свежих лошадей, тем будет лучше для тебя, – сказал Маккаллох. – Если солдаты последуют за нами и найдут нас здесь, твои дома и сараи сгорят.

– Дикие кошки! Генерала Бена Маккаллоха побили!

Старый миссуриец выглядел испуганным и удивлённым.

– Давай, отец, хватит корчить рожи. Надо накормить этих людей и дать им свежих лошадей. Две трети отряда больше никогда не поедят, так что много еды не понадобится. Живей, живей, или я сама всё сожгу.