От звезды до звезды (СИ)

Посмеиваясь, Йонге сверился с записями в памяти транслятора, которые частично нарисовал, а частично надиктовал Цвейха. Все показатели были в норме, главный монитор, где светилась единственная полоса с показателями умственной активности, тоже отражал стабильное улучшение. В комнате пахло чем-то неуловимо медицинским, да так, что щекотало ноздри, и хотелось чихнуть.

Дылда медленно, но уверенно выкарабкивался из комы. Особо резких изменений за два дня не произошло, и Йонге опять посмотрел на починенную голову яута: Цвейха срезал часть дредлоков, и в густой гриве теперь ярко светилась проплешина, вдобавок залепленная чем-то вроде строительного пластика.

Йонге уже развернулся, собираясь уходить, но тут от мониторной стойки басовито крякнуло. Он повернулся и увидел, как резко рванулась вверх линия нейроактивности. Дылда дернул ногой и заворочался.

– Опа, ты только спокойно, спокойно, – забормотал Йонге, торопливо кидаясь к яуту.

Он плохо представлял, как выглядят только что вышедшие из глубокого беспамятства охотники, а на ум лезли только истории о буйных психопатах. Не зная, за что хвататься, Йонге положил руку на все еще закрытые глаза и слегка надавил, унимая беспокойные движения. Дылда фыркнул и прекратил елозить ногами. Линия на мониторе так и застыла в пиковом положении.

То ли яут стабилизировался, то ли у него стремительно закипали мозги.

Йонге почувствовал движение жестких щетинок под ладонью и очень осторожно приподнял руку.

Дылда мигнул. Сонная муть утекла из желто-оранжевых глаз, расширенные черные зрачки медленно сжались в точки.

– Доброе утро, – сказал Йонге первое, что пришло в голову.

Переводчик остался в главном зале, поэтому рассчитывать на полноценное общение было довольно сложно. Йонге медленно показал яуту обе руки, развернув их ладонями вперед. Дылда вяло поднял руку, толкнул его ладонью в ладонь и тут же уронил кисть обратно. Йонге почесал в затылке, попробовал общаться жестами, понял, что это бессмысленно, и почти бегом поспешил в главный зал. Уже ставшие привычными пустые коридоры гулко отражали эхо шагов.

Рудольф встретил его у дверей – настороженный и щурящий глаза, словно уже искал, в кого стрелять.

– Что?

– Дылда проснулся, – выложил Йонге. – Давай переводчик, а то хрен его знает, что пациенту нужно!

Рудольф молча вернулся к столу, забрал транслятор и двинулся к лечебной спальне сам. Йонге хмыкнул, но не стал спорить.

Перед тем как отбыть, Сайнжа успел побеседовать с Рудольфом. Точнее, это был перепих в душевой, который Йонге не наблюдал лично, но прекрасно чувствовал через синхронизацию. И именно после этого Рудольф начал то и дело подсовывать напарнику то куски чужеземной жратвы получше, то воды почище, а пару раз даже порывался помочь с передвижением.

Когда Йонге не выдержал и спросил, что за херня творится, Рудольф выложил, как на духу, что Сайнжа поделился с ним историей о «соленой глазной воде», случившейся у Йонге от больших переживаний.

Йонге пригрозил списать механика на сушу за лишнее слюнтяйство, тем самым заставив слегка сбавить обороты. Но периодически Рудольф все равно отмачивал что-нибудь странное. Например, как сейчас – решил пойти первым и принять все возможные опасности на грудь.

Дылда опасности не представлял. Транслятор добросовестно перевел скупые жалобы на головную боль, жажду и почесуху, а также холод. Рудольф смущенно прокашлялся: он опять возился с охладительной системой и изменил настройки по всему дому.

Пришлось искать дополнительные укрывные материалы, чтобы защитить мерзнущего яута. Вломившись в несколько чужих спален, Йонге ограбил хозяина, утешая себя рассуждениями о том, что все исключительно на пользу сердечного друга Цвейхи. С этими же утешениями одно из одеял он умудрился преступно порвать и по пути стыдливо спрятал за статуей.

Почти заваленный одеялами Дылда сделал непрозрачный намек, что греться лучше вдвоем и втроем, но взамен получил только общественное осмеяние.

– Инвалидам благотворительных оргий не подаем, – напоследок выпендрился Рудольф.

– И лучше больному сохранять покой, - подытожил Йонге.

Сердито хрюкающий яут остался наедине с покрывалами и собственными фантазиями.

***

– Мне интересно, почему они так на людей западают? – рассуждал Рудольф, вертя в пальцах статуэтку, изображавшую, как яут пронзает копьем точно такого же альяса, что бродил по городу. И, возможно, размножался. – Мы же типа низшей расы.