Ким Харрисон - Чему быть, того не миновать

- Я сказала, отпусти! - закричала Тамми и ударила Барнабаса в голень.

Взвыв, он ослабил хватку. В мгновение ока ее и след простыл. Барнабас сделал три шага начиная бежать за ней, затем притормозил. - Ты справишься?

- Иди! - сказала я и Барнабас встряхнулся. Повернувшись, он исчез в шумной массе пожарных машин и плачущих людей. Черт, он хорошо выглядел в развивающемся плаще и горящими глазами.

Я сосредоточилась на Демусе. Он крутил в руках свой амулет, его глаза серебрились - на мгновение - и сразу же возвращались к изначальному зеленому цвету. Он был похож на новенькое медное пенни, прекрасный и золотой, как Барнабас прекрасный и темный. - Ты вообще не похож на Накиту, - сказала я, и он глянул на меня, удивив белыми зубами.

- Ну, а ты не похожа на Кайроса.

Я не могла не фыркнуть. - Слава Богу.

Я шагнула вперед, чтобы стать в проходе между двух рядов гаражей, скрестив руки на груди. И не спешила выйти из этого, в некотором роде, островка спокойствия. За пределами которого был шум, фонари, пепел, клубящийся дым и потоки воды.

- Мы потом ее скосим, так ведь? - спросил Демус. - Это просто, чтобы разозлить Рона и отвлечь Барнабаса?

Я в бессилии опустила голову и сделала глубокий вдох. Два шага назад. Беря его под руку, я повела его сквозь суматоху на улице. - Демус, нам нужно поговорить.

- Вот! - раздался пронзительный высокий возглас; мы оба повернулись, узнав голос Тамми. - Вот она! Та, которая устроила поджег!

У меня отвисла челюсть, я замерла, и Демус подался от меня прочь. Тамми стояла на свободном пятачке с полицейским и пожарным. Джонни был с ней, он прижимался к испуганной женщине, державшей их собаку. Возможно, их мать? Позади них, стараясь остаться незамеченным, стоял Барнабас. Прозвенели небеса, и я увидела Накиту, которая стояла лицом к лицу со светлым жнецом.

У меня стукнуло и замерло сердце. Она винит меня в пожаре? Я же предупредила ее!

- Щенячьи прелести, - прошептала я, чувствуя, как Демус отступил и исчез в толпе. Я повернулась, чтобы тоже скрыться, но копы были быстрее, и я обнаружила себя отдернутой и смотрящей на строгое, перепачканное сажей лицо. Боже, он был просто амбалом, и у него был пистолет.

- Она вломилась ко мне домой сегодня около полудня! - кричала Тамми, удерживаемая вторым копом. - Я вызвала полицию, но вам понадобилось три часа, чтобы приехать! Я вам говорила! Я вам говорила, а вы смеялись надо мной!

- Я не вламывалась к тебе домой! - возмущённо ответила я. - Нас впустил твой брат.

Похоже, что пожар почти погасили, но они еще никого не пропускали внутрь. Парковка была наполнена разозленными людьми и все они начинали поглядывать в мою сторону.

- Она говорила о пожаре, - сказала Тамми и коп, который держал меня, усилил хватку. - Она сказала мне, чтобы меня не было тут сегодня вечером. - Мам! - выкрикнула она. - Это она! Я говорю тебе, это она виновата! Она сказала, что будет пожар. Откуда бы она знала, если б не сама его начала!

- Ты.., - начала женщина; ее страх нашел наипростейший выход. Собачка у нее на руках заерзала, и она прижала ее сильнее. - Ты спалила мою квартиру? Зачем?

Ее визгливый голос заглушил даже вой пожарных машин; я начала пятиться и уперлась в третьего копа. Блин, я окружена. Барнабас никак помочь не мог. Коп, нависающий надо мною, становился все угрюмее. - Как вас зовут, мисс?

- Я хочу, чтобы ее посадили! - кричала мать Тамми, привлекая еще больше внимания. - Она подожгла мою квартиру! Я все потеряла! Все!

Я коснулась своего сотового в кармане, думая об отце. О Боже, мне не хотелось, чтобы ему позвонили с сообщением обо мне, находящейся в двух часовых поясах от дома. - Ох, мне пора, - выдавила я, трясясь от страха.

Я дернулась, когда коп, вцепившийся в мою руку, подтянул меня ближе к себе. - Извините, мисс. Не могли бы вы пройти с нами?

- Она спалила мою квартиру! - повторяла таммина мама, начиная плакать. - У меня ничего не осталось!

У тебя все еще есть твои дети, подумала я, но не могла этого сказать. Им не понять, что жизни Тамми и Джонни почти утрачены.

- Эй! - воскликнула я, когда коп, стиснув мне руку, потащил меня прочь. - Я ничего не поджигала! У меня просто было предчувствие.

- Ага, у тебя и у твоего предчувствия - крупные неприятности, - сказал полицейский. - Сколько тебе лет? - спросил он. Они не могли допрашивать меня без присутствия родителей, если я несовершеннолетняя.

- Семнадцать, - прошептала я, представляя себе разочарованный взгляд отца. - Слушайте, мне даже нельзя здесь находиться.