Глеб Горышин - Глядя в глаза Ладоге

Ладога холодна, в августе прогревается до восьми градусов в среднем, в марте температура понижается до полградуса выше нуля. На двухсотметровых глубинах и того меньше. Экопроцессы в озере замедлены (на прогреваемых мелководьях они протекают быстрее). На это и надеялись, беспощадно перегружая Ладогу, отводя ей роль гигантской природной сточной ямы (вряд ли так думали, но так вышло), — на громадность акватории, глубоководность и охлажденность. Но как замедлены в холодной ладожской воде на больших глубинах процессы ассимиляции минералов, органики, так же долго, трудно и очищение воды, о котором печемся, как о самоспасении.

Наиболее минерализован, насыщен органикой главный приток озера Волхов. Мало в чем отстает от него и Сясь ниже Сясьского бумкомбината — первенца нашего бумагоделания (сейчас там производят бытовые бумаги, картон). Давайте вспомним, что на материале строительства бумкомбината на Сяси в свое время написан роман Леонида Леонова «Соть». Мог ли тогда подумать писатель, как все обернется через какие–то полвека…

Зимою подо льдом, нетревожимые волнением на озере воды Волхова, Сяси прямехонько текут в Неву, изливаются из кранов в наших жилищах.

В Свири пока что вода не так плоха. Хотя переезжаешь главные притоки Свири: Оять, Нашу — видишь несметные полчища топляков — высунули головы из воды, будто реки минированы. А сколько еще на дне! И так до истоков самых чистых наших рек, текущих с Вепсовской возвышенности — по ним пролегали пути на нерест ладожского лосося, который нынче то ли есть, то ли нет, в руках его давно уж никто не держал. Лесосплав в Ленинградской области закрыли, но несчитанные кубометры утонувшей древесины годами, десятилетиями отравляют воду дубильными веществами, фенолами.

Чем же мне закончить этот плач по Ладоге? Слезы не продуктивны для дела… Из множества высказываний сведущих ответственных, лиц выберу наиболее категорическое, по существу: если мы не уберем с Ладоги стоки целлюлозно–бумажной промышленности, спасти нам ее не удастся. Можно обсуждать проблемы контроля, концентрации загрязнений, согласовывать показатели, а все равно уровень технологии очистки в этой отрасли настолько низок, что загрязнения останутся. Перед нами альтернатива: или перевод предприятий отрасли на оборотное водоснабжение, или их вывод из бассейна Ладоги, перепрофилирование. А поскольку первое пока не достижимо, остается второе.

Именно этого добивался и доктор Занин. Добился. Ладоге чуточку легче стало дышать.

И еще: необходимо прекратить всякую мелиорацию в зоне ладожского водосбора. Прекратить рубку леса в Приладожье, откуда реки текут; не распахивать угодья по берегам; посадить лес на прибрежных пустошах — так было от века; свою чистоту Ладога блюла как озеро лесное. Потребовать с каждого предприятия уменьшить сбросы, усилить их доочистку. Строго карать судоводителей за выпуск в озеро нефтепродуктов и прочего. Очистить реки от топляка. Установить строгий режим складирования (хотя бы!) химикатов. Предписать Госстрою и агропрому неукоснительное соблюдение программы Института озероведения «Ладога»…

Вышли к Ладоге. Прикоснулись. Округлая бухта. Мелкопесчаный пляж. Прозрачная вода булькает в берег. Низкие острова вдали, в умеренном солнечном мареве. Торчат из воды четыре черных камня. Дует ладожский бриз. Низко над водой летают две трясогузки, играют. Слева мыс, справа мыс. На мысах березы, осины, лоза. Листы недвижны, зелены, чуть занялись первоосенним палом. Озеро дышит, молчит.

Чем знаменита Ладога? А собственно, водою…

В ладожской воде — жизнь великого города. Давайте посмотрим этой — главной — правде в глаза.

На Ладоге есть приметные, каждому озерному жителю ведомые места — ориентиры, с собственной физиономией, характером, судьбой. Ну, например, Стороженский маяк на Избушечном мысу, при выходе из Свирской губы в открытое озеро, к западу; при маяке село Сторожно (или маяк при селе) — старинное, ладожское, рыбацкое. Бывало, помню, и дороги проезжей в Сторожно не было. Идешь по селу, на крылечке каждой избы сидят, натопорщили усы, особенные рыбацкие коты, рыбой сытые, на рыбе возросшие, с гладкой, чистой, лоснящейся шерстью, с выражением на мордах какого–то абсолютного котовьего высокомерия.

Примерно такое же выражение прочитывалось на лицах стороженских рыбаков, когда встречались в озере с соседями — загубскими: рыбацкая родословная у стороженских много глубже, чем у загубских; стороженские от дедов и прадедов знали, где сиговые ямы, где ставить сети на сига; загубскис бегали туда–сюда, кидали, где бог им на душу положит. Неравный был улов в Стороженской и Загубской бригадах рыболовецкого колхоза имени Калинина.