Анна Чайковская - Триумф красной герани. Книга о Будапеште

Смерть самой императрицы последовала от руки анархиста Луиджи Луккени, ударившего ее в грудь заточенным напильником утром 10 сентября 1898 года на набережной в Женеве. «Как я любил эту женщину!» – воскликнул император. Было ей шестьдесят лет.

Церковь святой Елизаветы была построена в 1901 году, через 670 лет после смерти Елизаветы-благотворительницы и через три года после убийства Елизаветы-императрицы. Стоит она в Эржебетвароше, городе Елизаветы, на площади Роз – тех роз, что высыпались из передника Елизаветы-святой. И легко себе представить, что если б не просвещение, не энциклопедии, и не Гугл, мы бы знали одну Елизавету – прекрасную святую королеву, ту, что любила мужа, помогала бедным и восхищалась Венгрией, с короной на голове, звездами в прическе и розами в переднике.

В двадцать четыре года женился.

Первый ребенок, девочка, умирает в двухлетнем возрасте.

Жена со свекровью не может поладить, зарабатывает себе нервное расстройство.

Как примирить женщин, он не знает, и жена покидает дом, живет отдельно от мужа и детей.

Младший брат уезжает за границу, и там его убивают.

Единственный сын убивает свою девушку и стреляется сам.

От брюшного тифа в Палестине умирает второй младший брат – как раз в дни празднования Будапештом Тысячелетия родины.

На его жену ни с того ни с сего на прогулке нападает разбойник, убивает ударом заточки.

Когда ему остается жить два года, второй разбойник убивает племянника.

Сам он доживет до восьмидесяти шести лет.

В Будапеште, второй столице Австро-Венгрии, нет ни одного памятника императору Францу Иосифу I. Он правил Австрийской империей на протяжении шестидесяти восьми лет. Из них сорок девять лет был императором Австро-Венгерской монархии. Сама Австро-Венгрия просуществовала не намного дольше – пятьдесят один год. Два последних года пришлись на краткое правление Карла I, но их можно и не считать.

Мы говорим «Австро-Венгрия» – подразумеваем «Франц Иосиф». Мы говорим «Франц Иосиф» – подразумеваем «Австро-Венгрия».

Он принял страну в состоянии, далеком от процветания. Последним предшественником, всерьез озабоченным экономическим развитием подвластных ему земель, можно считать императора Иосифа II, скончавшегося в 1790 году. Ни Леопольд II, ни Франц I, ни тем более Фердинанд I с задачами своими очевидно не справлялись. Как пишет Дмитрий Травин, «практически весь данный период существования Габсбургской монархии можно охарактеризовать фразой: «…Сидя у себя в кабинете, Франц I слышал скрип правительственной машины и воображал, что она работает». А преемник и старший сын Франца, умственно неполноценный Фердинанд, не мог, наверное, в силу своих интеллектуальных особенностей вообразить даже этого» [10].

О том, за что венгры невзлюбили Франца Иосифа, сказать можно одной фразой. Ему не простили расстрела первого премьер-министра Венгрии Лайоша Баттяни и казни тринадцати «арадских мучеников». Особой любви не прибавилось и после Компромисса 1867 года, когда Франц Иосиф стал императором двуединой монархии.

Для Венгрии это была лучшая эпоха, в чем наглядно убеждается каждый, приезжая в Будапешт. Большая часть его архитектурных красот относится как раз к временам Австро-Венгерской империи. При Франце Иосифе страна развивалась, и довольно быстро. С 1867 по 1914 год валовой внутренний продукт венгерской экономики вырос как минимум в три раза, а возможно, даже в пять. С 1873 года начало выпускать собственные паровозы объединение «Венгерские Королевские Государственные металлургические, сталелитейные и машиностроительные заводы», будущий Ganz-MÁVAG. С невиданной прежде скоростью росли города. В 1881 году изобретателем Тивадаром Пушкашем была открыта первая в городе телефонная станция, и через тридцать лет только в Будапеште насчитывалось 20 тысяч телефонных аппаратов. Большинство столичных улиц освещалось газом, а затем электричеством. Знаменитый «Восточный экспресс» с 1883 года курсировал сквозь территории обеих частей империи и доставлял пассажиров из одной ее столицы в другую менее чем за пять часов. Трамвайных путей построили в городе на 120 км… Вот он, Прогресс. Вот-вот наступит Процветание.

При нем же, при Франце Иосифе, с размахом и энтузиазмом отметили праздник Тысячелетия обретения родины. И – как подтверждение тенденции и аванс на будущее – в том же году венгерский пловец Альфред Хайош получает золотую медаль на первой же Олимпиаде Нового времени. Все это происходило если не по прямому указу Франца Иосифа (за пловца-то он точно руками не махал), то, во всяком случае, в то время, когда за все происходящее отвечал он. И пусть не как вдохновитель, вождь и учитель, но как персона, маркирующая эпоху, он, думается, имеет право на посмертное присутствие в Будапеште. Куда большее, скажем, чем Михаил Иванович Калинин – в Кенигсберге.