Анна Чайковская - Триумф красной герани. Книга о Будапеште

© Чайковская А., 2016,

© ООО «Новое литературное обозрение», 2016

В Будапеште есть античные руины и фрагменты готики, есть немногочисленное, но милое барокко и совсем скромный, хотя и любопытный классицизм. Но все это – дело десятое, приправа к основному блюду. Главное в Будапеште – наследие Belle Époque, «прекрасной эпохи», следы довоенного времени, и слово «довоенное» здесь имеет только одно значение – до Великой войны, до 1914 года. Скажем прямо: Будапешт интересен не тем, что он столица Венгрии. Ведь и Венгрия, как ни очаровательна, все же не пуп земли, честно говоря. Речь о другом.

Будапешт – это Европа, какой она была бы, если б в 1914 году ничего не случилось.

Пожалуй, это единственная европейская столица, где «прекрасная эпоха» настолько наглядна, ощутима и жива. Это не «следы», не «памятники». Будапешт, в отличие от постоянно меняющегося Лондона, от сменивших состав населения Парижа и Вены, от дважды переродившейся Москвы и трижды переименованного Петербурга, так и живет в XIX веке. Если не духом, то телом города Будапешт демонстрирует основательность и правильность того «золотого века», что совпал здесь с эпохой Австро-Венгерской. Демонстрирует наглядно: каждым зданием Пешта, с витражами и мозаиками, каждым почтовым ящиком дизайна XIX столетия, каждым двориком, где сохраняются кованые ограды и деревянные перила довоенных времен (это слово здесь чаще означает Первую мировую, чем Вторую). С удивительным для постороннего взгляда смирением вся здешняя современная архитектура сознательно держится на шаг позади старой. Она появляется в центре города только в том случае, если ранее стоявшее здание погибло в войнах; она не высовывается ни вширь, ни вверх, воспроизводя габариты исчезнувшего сооружения, а в большинстве случаев работает зеркалом, предоставляя отражаться в своих стеклянных стенах настоящим хозяевам города – зданиям времен Австро-Венгрии.

Рассматривать город поучительно: в Австро-Венгрии страна прожила полвека, с 1868 до 1918 года, и в социализме полвека, с 1949 до 1989 года. Духом Австро-Венгрии при этом город пропитан весь, а следов социализма – еще поискать. И занимательно, конечно. Город задает множество загадок не архитектурно-исторического даже, а именно по-человечески обывательского порядка: как мирно жить с соседями? чем завтракать? как радоваться жизни? не болеть? как не давать лишней воли начальству? И на каждом перекрестке, за каждым углом выдает ответы. Только слушайте.

Журнальные варианты отдельных глав этой книги публиковались в журнале GEO и на его сайте. Приношу искреннюю благодарность всей редакции.

Все фотографии взяты с сайта http://www.fortepan.hu/.

Нулевая точка венгерской истории дана в наглядных зрительных ощущениях. На площади Героев у основания тридцатишестиметровой колонны стоят семь бронзовых всадников во главе с князем Арпадом, спиной к уральской прародине, лицом к западу. Они пришли на берега Дуная в 896 году, а через тысячу лет, в 1896 году, на этой площади страна праздновала тысячелетие собственной истории, установив здесь и этих всадников, и бронзовых национальных героев в двух монументальных колоннадах чуть позади. К этому монументу, и в особенности к 1896 году, мы будем возвращаться не раз, поскольку тут что ни концепт, то с двойным дном: и герои не совсем те, и всадники выглядят не так; но начать стоит с самого наименования праздника. Венгрия отмечала тогда Тысячелетие обретения родины, Honfoglalás [1]. Юбилей приобретения, даже «завоевания» родины, как утверждают иногда словари. Вот так.

Да, в дополнение к непонятному языку, к привычке произносить сначала фамилию, а потом имя (а имя жены писать, прибавляя к имени (не фамилии!) мужа частичку né), к манере измерять покупаемый кусок колбасы не граммами, а декаграммами, деками, Венгрия отличается от соседей еще и своеобразным отношением к собственной истории. Обычно народам приятнее лелеять мысль о том, что они – исконные хозяева своей земли, что они здесь – издревле и что все вокруг принадлежит им испокон веков. Венгры же предпочитают помнить: «Мы пришли».