Морис Эрцог - Аннапурна

Утром прибываем на конечную станцию. Офицер магараджи угощает нас сытным завтраком. Около вокзала приготовлены машины: для нас автобус, а для снаряжения – грузовой "шевроле". Меня усаживают на переднее сиденье. Уже больше месяца мне не приходилось быть в таком положении, но я настолько похудел, что не могу оценить по достоинству предоставленный мне комфорт. Тридцать километров, отделяющих нас от Бимпеди, можно было бы покрыть за несколько минут. Мы же потратили на этот путь более двух часов. Дорога узкая, но неплохая. Через многочисленные горные реки перекинуты стандартные, готовые мосты. Эта дорога – единственная в Непале, и жители очень ею гордятся. Она является важной жизненной магистралью, ведущей в Катманду. Понемногу набираем высоту. По временам встречаются серпантины. Грузовик неотрывно следует за нами. Взгромоздившиеся на него шерпы в восторге. Большое количество местных домов покрыто гофрированным железом. Это, пожалуй, наиболее безобразный из даров западной цивилизации местному населению. В 11 часов приезжаем в Бимпеди, где нас ожидают лошади и «дэнди» [114].

Дорога здесь кончается, и, чтобы добраться до Катманду, куда мы должны прибыть к вечеру, приходится использовать горную тропу, непроходимую для автомашины.

У Удо болезненные фурункулы, которые он получил, ухаживая за нами, и, следуя моему примеру, он выбирает себе "дэнди". Тропа сразу же начинает подниматься серпантинами по очень крутому склону.

Поразительно ловкие носильщики ухитряются идти так, что я не чувствую ни малейшего толчка. Смена происходит на ходу, без снижения темпа. Путешествие длится весь день. «Дэнди» слишком мал для меня, и я вынужден согнуться чуть ли не вдвое, всячески оберегая свои повязки. Долго оставаться в таком положении невозможно. Удо "для храбрости" делает мне уколы солюкамфоры. Вдоль дороги разбросаны рест-хаузы – здания, предназначенные для отдыха приглашенных гостей магараджи. В час дня мы прибываем в крепость, занятую соединением гурков. Непальцы, видимо, очень гордятся этим укреплением, построенным в стиле Вобана [115].

После легкого завтрака в рест-хаузе, расположенном наверху крепости, мы снова трогаемся в путь, так как до Катманду еще далеко и нам предстоит перейти через два перевала.

Мое положение становится невыносимым. Единственный выход, уже испытанный в мрачные дни Лете, – отупеть, оцепенеть, постараться отвлечься от настоящего, забыть о страданиях и боли. Как будто уже смеркается. С перевала высотой 2000 метров открывается горизонт. Подняв голову, замечаю множество тросов, пересекающих долину. Канатная дорога? Не может быть! Да! Это канатная дорога, причем, как я узнаю, самая длинная в мире: она тянется более чем на 30 километров и обслуживает Катманду с его окрестностями, то есть более ста пятидесяти тысяч жителей.

Мои товарищи на резвых лошадях ушли вперед. Говорят, они нас будут ждать у начала автомобильной дороги. Откуда здесь автодорога? Я не могу скрыть удивления, когда узнаю, что до Катманду мы доедем на машине. Как сюда могла попасть автомашина? Надеюсь, не по этой узкой тропе, где мы сейчас проходим с трудом!

Урывками удается получить кое-какие сведения.

– Она доставлена носильщиками? – И, обернувшись к Удо: – Значит, они толкают машину по этой тропе? Чепуха, посмотри, какая крутизна! В некоторых местах не пройдут рядом и двое пешеходов. Да возьми хоть сейчас! Мы только что перешли по металлическому мостику не более полутора метров шириной.

– Они не толкают машину… Они ее несут.

– Невероятно! Говорят, есть даже грузовики… а как же два перевала по 2000 метров?

Мои собеседники объясняют:

– Машина со снятыми колесами устанавливается на большой платформе, которую несут 50—70 человек. Большая часть тропы обходится по руслу рек, где носильщики идут босиком. Избежать перехода через два перевала нельзя, поэтому в этих местах тропа расширена и повороты не такие крутые. Чтобы облегчить этот тяжелый труд, носильщики поют ритмичные песни. Таким образом, в Катманду смогли построить сеть хороших дорог протяженностью почти 20 километров, по которым ходят около сотни машин.

Наступает ночь. Носильщики шли без отдыха весь день и сейчас с трудом взбираются на перевал. Говорят, что отсюда видна большая часть Гималайской цепи, а внизу, за устьем знаменитой Непальской долины, раскинулся на равнине Катманду – историческая крепость страны с сотнями пагод, храмов, дворцов. Это внезапное явление, должно быть, поразительно. К сожалению, когда мы добираемся до перевала, вокруг кромешная тьма и к тому же небо покрыто облаками. Как ухитряются носильщики находить в такой темноте дорогу – непонятно! Об остановке не может быть и речи, хотя я так устал, что готов отдать Богу душу. Моя поза вызывает в памяти железные клетки времен Людовика XI…