Иван Слонов - Наш человек за границей. Путешествия крупного коммерсанта с Никольской улицы по Европе, Азии и Америке, описанные им самим

Лондонские парки очень велики и красивы; из них особенно хорош Гайд-парк, в котором каждый день бывают большие митинги. Он занимает пространство более пятидесяти десятин. Повсюду разбиты прекрасные дороги для экипажей и отдельно для верховой езды. Во всех парках разрешается ходить где угодно, по траве, которая низко скашивается машинами. Гулять здесь большое наслаждение, и в парках всегда множество гуляющих.

Зоологический сад большой и хорошо устроен. В нем много редких зверей и птиц, которые содержатся образцово. Из первых особенно выделяется коллекция больших обезьян, у которых всегда толпится много публики. Затем обращает [на себя] внимание большой слон, на котором катают детей; он важно идет за вожатым по дорожкам сада, подходит к скамейкам, на которых сидит публика, и выпрашивает у нее маленькие кусочки белого хлеба.

Уайтчепел – знаменитый квартал лондонских подонков и местопребывание воров. Он представляет собой целый лабиринт невысоких домов, узких улиц и переулков… На мостовой последних сидят во множестве безработные и бездомные люди; из них большинство стариков. Эти несчастные парии, питающиеся всякой мерзостью, включительно до костей и отбросов из помойных ям. Они круглый год живут на мостовых, тут же и ночуют; это разрешено полицией, потому что их так много, что не хватает для всех ночлежных домов. Вид этих несчастных поистине ужасен. В Уайтчепеле повсюду разбросаны еврейские лавки, куда, как говорят, сбывают все украденные вещи, а краж в Лондоне великое множество. Мне на каждом шагу приходилось видеть плакаты или слышать напоминание – беречь свои карманы. Я видел места, где Джек-потрошитель вспарывал животы своим жертвам. Тут же я осмотрел старинный кабачок, описанный Диккенсом, в котором на потолке и до сего времени висят скелеты кошек, крыс и тому подобное. Оглядевшись кругом, я заметил по всем углам много подозрительных личностей, мужчин и женщин. Я поспешил отсюда выбраться. В общем, осмотр этого квартала далеко не безопасен.

Выступление Армии спасения

В Лондоне я впервые увидел Армию спасения – с гармонией и бубнами идут несколько девушек и мужчин; на звуки их незамысловатой музыки собирается кучка любопытных людей. Армия останавливается, становится на колени, затем встает, и члены Армии по очереди начинают говорить проповеди, за проповедью следует опять музыка и так далее.

Осмотрев что было возможно в Лондоне, я стал подумывать о дальнейшем путешествии. Контора «Кинар и Кº», куда я обратился за некоторыми справками относительно парохода «Мавритания», предложила мне переменить предварительный билет, выданный мне в Москве, на подлинный; затем взяли от меня подписной лист с самым подробным описанием: кто я, откуда, куда еду, к кому, зачем, сколько мне лет, как мое здоровье, есть ли у меня деньги (не менее 100 рублей), имею ли я друзей, кто и где они и так далее. Из этой бумаги я понял, какой серьезный путь предстоит мне впереди. 12 сентября, утром, я отправился в Ливерпуль в специальном поезде, который подошел прямо к пристани.

Пароход «Мавритания» чудовищно велик и высок – он имеет 450 шагов длины и 40 шагов ширины, 4 трубы и 4 винта, идет со скоростью 35 верст в час. Рядом с ним обыкновенные пароходы кажутся карликами.

Я ехал во 2-м классе, каюты в нем (каждая для четырех человек) очень удобны и чисты, с массой воздуха и света.

В тот же день, в 5 часов вечера, «Мавритания» тронулась в далекий путь. При отходе ее на пристани было более 5000 человек провожающих, напутствовавших нас маханием платков, шляп и прочего; разумеется, были и слезы. В общем, картина проводов была очень красивая.

День на пароходе «Мавритания» проходит следующим образом. В 7 часов утра будят пассажиров ударами в гонг, в 7½ часа тем же инструментом зовут к утреннему завтраку, за которым подается мясо, рыба, фрукты, чай и прочее. После завтрака пассажиры, которыми «Мавритания» была переполнена, выползают на палубы (последних здесь несколько) для прогулки или лежать на расставленных тут же креслах.

В 12 часов дня опять гудит гонг – это зовут к обеду, за которым подается то же самое, что и за первым завтраком, прибавляется только суп. Кормят в общем на «Мавритании» очень плохо.

После обеда некоторые читают, другие ложатся спать. Я все время гулял по всем палубам и любовался пустынным океаном, на котором не видно ни птиц, ни рыб, ни пароходов; последних мы в течение пяти суток встретили только два. Затем я делал наблюдения над пароходной жизнью, которая довольно интересна.