Вячеслав Панкратов - Энтропия начал

В этом – двойственность энтропии
С ее обратной зависимостью, показывающей,
Что: отрицание одного – утверждение другого,
Любое утверждение есть отрицание,
А любая неопределенность (и очень часто!)
Это – вполне определяемая определенность.

Отсюда следует старая истина,
Что мир наш не однозначен в реалиях,
Что все в нем колеблется в долгих пределах,
Перевоплощаясь с лица наизнанку.

И если даже порой нам кажется,
Что где-то мы приближаемся к истине,
То следует помнить, что ВРЕМЯ истины —
Это всего лишь МОМЕНТ во ВРЕМЕНИ.

…Изо-хора,
Вверх – вниз.
Как ртуть в термометре:
В столбике – жизнь.
Вверх – вниз,
Пока – не разобьется.

Треугольник еще не знаком геометрам,
Пространство еще создается.
Вверх – вниз, вверх – вниз, —
По вертикали бьется.

Изо-хора —
Как лифт в шахте:
Наладка, пуск, —
Непосвященный ахнет:
Как четко работает механизм!
Понедельник – вверх, пятница – вниз.
Поверите ли?…

Мальчик дотянулся, открыл двери,
Нажал кнопку,
И началось в железной коробке —
Вверх и вниз по изохоре,
Танец механизированной Терпсихоры:
Девять утра – вверх,
Шесть вечера – вниз.
Очнись!

Чертежи, схемы, согласования,
Задачи разрушения и созидания,
Вечерние развлечения,
профсоюзные собрания…

Что ты раскис?.. Мало зарплаты?
Повышение категорий —
Предохранительный клапан.
Вверх – вниз, вверх – вниз, —
Весело, как качели!..
Сумели ли, не сумели?…

Книги, театры, дети, постели,
Любови, семьи и птичьи трели,
Недели жизни, простраций недели
И нервы, натянутые на пределе,
Зажаты в железно-стеклянном теле,
Где можно видеть, но сдвинуться – еле,
Как в гипсе.
Запаянные свирели
Уже давно ничего не пели,
Потухшие чувства давно онемели,
И мысли едва лишь мерцают на темени
глухой атрофией реприз.

И так постепенно,
С инертностью гелия
Осадком спускаешься вниз.

Что ты раскис?
Мы так сумели.
И мы мерцали, и мы терпели,
И мы отпотели то, что имели:
Отпуска, дома отдыха, санатории…

Сколько наслушаешься историй,
Двигаясь вверх и вниз по Изохоре!..

Пенсия?.. Пенсия.

И просто так, без дальних слов,
Как будто жил и не жил…
(За частоколами стихов
Прорежется ли нежность?)

И не борись, и не зови,
И жизнь была не сладкой…
(Как в лихорадке уходить
И жить, как в лихорадке?)

Минуты лет, секунды дней —
Стремительность желаний…
(Быть может, сам ты – лицедей
В словах-иносказаниях?)

Депрессия, хандра, застой,
Спелёнутые лица…
(Очароваться простотой
И в простоту излиться?..

Весь мир объять и олюбить
Хотя бы часть вселенной:
От аскетизма до гульбы,
Но – холодней Селены?..)

Случайность женской красоты,
Изысканность холуя…
(Занять бы где-то чистоты —
Умрешь без поцелуя.)

Рвут программу,
«десять дней квартал кормят».
Рвут программу,
чертежи – «по аккордной».
Рвут программу,
копировщица Таня
над рулоном трижды выгнулась станом.

Рвут программу,
контролер – наш Никита.
Сто листов!
и вид у парня побитый.
А ведущий (стаж нарос без исканий):
– Все исправим в заводских испытаниях.

Рвут программу —
спец. заказ Генерального.
Рвут программу —
за неделю квартального.
Рвут программу —
пот накапал на графики
эпиграммой проектной полиграфии.

Зав. отделом (кальки чиркая подписью):
– Эх, ребята, премиишкой опоимся!
Снимем сразу «Ленинград» или «Советскую»,
пусть там девушки зудят,
что мне на пенсию.

Рвут программу
беспринципно и опытно.
Все – по гранулам
и средне – до копоти.

Два проекта отсундучились в Лету.
– Ну, Валерка, не сердись, на конфету!
Все понятно:
«нтузиазм» молодежный,
но таланты
не окупят одежку.

А Валерка им в лицо:
– Крысы ватманные.
– Всех рвачей и подлецов —
автоматом бы…

И такой был скандал…две недели
разбирались все с Валеркой в отделе.
И теперь рвут программу,
но косятся:
опасаются утечки информации.