Андрей Попов - Похождения Сахиб-Фаранги

«Меня зовут Махмуд Гунна, – представился старик. – Башир – мой родственник, и следующую неделю вы проведете со мной». Через полчаса езды мы оказались на причале, и Махмуд помог нам затащить багаж в плавучую гостиницу.

Во время той первой поездки смысл числа 786 мне был неизвестен. Я думал, что это просто пароль. Позднее мне объяснили, что число 786 считается священным у мусульман Индии, Пакистана и некоторых других стран. Оказывается, каждая из букв арабского алфавита имеет числовой эквивалент. Число 786 – это сумма значений всех букв в исламском выражении «Бисмилляхи-р-рахмани рахим», что в переводе с арабского означает «Во имя Аллаха милостивого и милосердного». С этих слов начинается большинство сур Корана. Эту фразу правоверные произносят в начале любого важного дела.

Считается, что идея строить плавучие дома в Шринагаре появилась у англичан в 30-е годы XX века. Эта территория формально не входила в состав Британской империи, и повелитель Кашмира – Шри Гулаб Сингх – запрещал англичанам строить дома в своем королевстве. Изворотливые британцы нашли способ обойти запрет и начали возводить деревянные дома на баржах, чтобы отдыхать здесь от летнего делийского зноя. Англичане давно не приезжают, а плавучие дома стали привычной частью городской структуры Шринагара. Прижилось и иностранное название – хаусбоут.

Баржа Махмуда Гунны носила гордое название «Кингс-Трон». Она стояла у причала в ряду нескольких подобных сооружений. Открытая терраса была обращена к озеру. В уютной гостиной располагались приземистые диваны и украшенные замысловатой резьбой низкие столики. Через узкий коридор можно было попасть в спальню. В комнатах были установлены маленькие железные печки. В России такие печи называют буржуйками, а в Кашмире они известны под названием бухари. В доме было холодно, как на улице, и пахло дачей. Когда хозяин развел огонь и в печке затрещали поленья, мы наконец согрелись и расслабились. Дорога из Дели в Шринагар заняла около тридцати часов.

Нас, вероятно, накормили, но первого ужина я не запомнил. Помню только термос с горячим чаем. Забравшись под тяжелые ватные одеяла, мы провалились в сон.

Проснулись рано. Тишину разрывал азан [15] Азан (объявление, уведомление) – в исламе призыв к обязательной молитве. – муэдзин призывал правоверных на молитву. За окошками с замысловатой геометрической расстекловкой виднелась молочная мгла. На горизонте за озером маячили голубоватые горы. Печка давно остыла, и тепло было только под одеялом. Мы вылезли из теплой постели и, поеживаясь, ходили по дому, осматривая наше пристанище. Вскоре появился Махмуд с чаем, вкуснейшей выпечкой и медом. Он опять развел огонь, а какая-то женщина вскоре принесла горшки с углями – кангри.

Хозяин скептически осмотрел нашу верхнюю одежду и выдал нам шерстяные балахоны-фираны мышиного цвета. Затем показал, как пристроить кангри под полами фирана.

«А теперь нам надо поговорить, – заявил он. – Правила вот какие: вы здесь находитесь у меня в гостях, и никто вам ничего не сделает. Но сами вы никуда не ходите, я вам все покажу и отведу вас повсюду, куда можно пойти. Все, что вам может понадобиться, мы предоставим».

Я попробовал протестовать:

– Как это так: мы никуда не ходим? Мы туристы и хотим все посмотреть. Почему мы не можем пойти, куда пожелаем? Что нам может угрожать? В Дели нам ничего такого не говорили.

– В Дели! Что вам вообще объяснили в Дели? Вы понимаете, что тут идет война и никаких туристов здесь нет вообще? В Шринагаре комендантский час. Вечером даже я не могу выйти на улицу. Что вы знаете о Кашмире? – дед возмущенно фыркнул.

Мы с Лизой переглянулись. Уже по дороге мы поняли, что есть какое-то напряжение вокруг этого горного края, но слово «война» не приходило нам голову. Мы действительно ничего не знали. Только пару дней назад мы впервые увидели фотографии идиллического райского озера в горах. Вообще-то я читал книжку французского антрополога Мишеля Песселя «Золото муравьев», но в книге автор описывает свое путешествие в Кашмир, совершенное в 1980 году, и о войне там речи нет. События в Кашмире не освещались на российском телевидении и не обсуждались в газетах. В стране было полно своих проблем. В общем, я и не пытался наводить какие-то справки. Откуда мне было знать, что после окончания советско-афганской войны в Кашмире оказалось множество бывших моджахедов. Ничего я не знал и об исламизации кашмирского общества, пришедшейся на 80-е годы.