Реджинальд Купер - Как я охотился и охотились за мной в Бельгийском Конго. Часть II

Конечно, грузы, которые несли пропавшие носильщики, оказались палаткой, ящиком шампанского, аптечкой, ванной, стулом и кроватью, так что, впереди меня ожидала «уютная» ночь. К счастью, со мной были москитная сетка и личная сумка с вещами, а также кастрюли и скудный запас еды. Это был тяжелый день для всех нас, но после двадцатиминутного отдыха мы занялись постройкой подобия травяной хижины, в которой я мог бы переночевать. Между тем, костер был зажжен и ярко горел, видимый на многие мили вокруг. Затем мы срубили сухое дерево, и его ветки, сложенные в кучу, образовали дополнительный огромный костер с длинными языками пламени, взметнувшимися к небу.

Прохладный ветерок продувал сквозь деревья, и создавалось ощущение скорого дождя.

Пиши успел приготовить немного мяса и картошки, за что я был ему благодарен. Это, со стаканом крепкого горячего виски, вскоре воодушевило меня. Салем пришел сказать мне, что у парней почти нет еды. К счастью, вскоре это было исправлено запасами туземной муки и мяса, которые я хранил для таких непредвиденных обстоятельств. После того, как мои негры развели костры, они легли вокруг огня и через несколько минут все крепко уснули.

Представьте себе, вы несете на голове груз в семьдесят пять, а в некоторых случаях и сто фунтов, через болото, медленно пробираясь сквозь спутанную траву в глубокой вонючей воде, полной разложившихся насекомых и птиц; шипы и колючие растения разрывают одежду и кожу с головы до ног.

Многим боям волей-неволей приходилось пить гниющую воду. Ни одна жалоба не сорвалась с наших губ с полудня до поздней ночи, и теперь, когда мы снова оказались на твердой земле, реакция на ужасные переживания дня начала сказываться у всех и у каждого.

Огромные летучие мыши порхали над нашими головами, так близко, что их запах отравлял окружающий воздух.

У большого костра полуголые носильщики, измученные и с больными ногами, теперь громко храпели. Пиши и Салем занялись приготовлением для каравана пары огромных котлов с тушеным мясом и овсянкой. Многих парней сильно трясло, а некоторые вообще отказывались прикасаться к еде.

В ту ночь над нами разразилась страшная буря. Хижину снесло ветром, и я просидел без крыши, промокший до нитки, с полуночи до рассвета, как и остальные парни. После событий предыдущего дня было тяжело всю ночь сидеть без сна.

Оглушительные раскаты грома гремели и гремели над головой, ужасные вспышки молний ударяли в землю недалеко от того места, где мы находились. Все это сопровождалось страшным ливнем; деревья и травы вырывались с корнем, поддавшись ярости бури, которая, как только появились первые серые полосы зари, резко стихла. Верхушки деревьев и болото внизу были покрыты вздымающимся морем белого тумана, которое простиралось до великих безмолвных вод Нила на востоке.

Когда тьма облаков откатилась на запад, где разъяренная буря теперь обрушила свою ярость на глубокие, стремительные воды реки Кибали, пелена наверху медленно спадала и открывалось утреннее небо с еще видимыми звездами, которые постепенно, в свою очередь, поглощались наступающим светом дня. Холодный ветер с востока принес с собой пение птиц, по мере того, как дневной свет постепенно разгонял тьму. Наконец, огромное кроваво-красное солнце поднялось над крутыми гребнями холмов за Нилом.

После того марша по болоту я ощутил первый приступ малярийной лихорадки. Несколько моих негров также страдали лихорадкой. Я чувствовал себя далеко не в форме, у меня появилась тошнотворная головная боль, и все силы ушли от меня. Моя температура в восемь утра была 102° F (39° C). Моей первой заботой было организовать поиски пропавших носильщиков. Прежде чем отправить поисковиков, я сделал два выстрела из ружья, чтобы отставшие могли определить, в каком направлении находится наш лагерь.

Есть что-то невыразимо странное в звуке ружейного выстрела на рассвете, когда огромная пустынная и безмолвная местность под вами окутана белым плащом тумана. Звук распространяется во всех направлениях, пугая собак и диких животных, бродящих на мили вокруг. Стаи птиц взлетают из тумана к небу и с громким криком улетают. Обезьяны убегают, громко крича, перепрыгивая с дерева на дерево. Великая и почти священная тишина нарушена; у туземцев в окрестностях этот звук вызывает тревогу, и скоро барабаны разносят сообщения из деревни в деревню.

В деревнях в воображении негров возникают всевозможные версии опасности. Женщины и дети срочно переносят в тайники драгоценные запасы зерна из причудливых глинобитных и травяных амбаров, которые стоят на грубых деревянных платформах, приподнятых над землей в центре деревни. Кур и коз торопливо загоняют или тащат в высокую траву неподалеку от деревни. Звук выстрела наводит этих людей на мысль, что пришли аскари, чтобы отнять еду у тех, у кого часто ее не хватает для себя, особенно когда окружающая местность находится под водой.