Реджинальд Купер - Как я охотился и охотились за мной в Бельгийском Конго. Часть II

Аскари с двумя закованными в цепи негритянками

Никто не знал, кто в данное время (бельгийцы или суданцы) управляют этим районом анклава.

Чтобы быть уверенным, что попаду на слияние Ассуа и Нила, я решил держаться поближе к Нилу и рассчитывал с комфортом совершить путешествие из Ваделая за пять дней. Наш путь привел нас в район напротив Боры.* Трава была по плечи, и мы постепенно продвигались вперед по воде, полной насекомых и гниющих останков рыбы и мелких животных. Это было начало большого участка почти непроходимой плоской травянистой местности, местами покрытой водой глубиной в три фута.

* Бора – деревня на восточном берегу Нила в 30 км к северу от Ваделая – А.С.

Заросли травы, затопленные водой

В тот вечер уже стемнело, прежде чем мы снова оказались на суше, за исключением четырех отставших носильщиков и мула, умершего в пути и брошенного посреди болота. В этот день, примерно с восьми утра до девяти вечера. мы с трудом продирались сквозь густую жесткую траву и кусты, через ужасные ядовитые растения, нас повсюду кусали мухи и насекомые самых разных видов. Яркое солнце над головой безжалостно палило, когда мы оступались в ямы, оставленные ногами гиппопотамов, падали, погружаясь в ил и грязь. Негры падали в воду, погружаясь с головой, грузы разлетались; наши одежды были разорваны, а на коже появились кровавые царапины.

Около полудня мул, везший сорок фунтов ткани, провалился в одну из ям, со стоном рухнул и перекатился на бок. Я держал его голову над водой, а Салем и Пиши срезали пучки травы и сложили их в кучу, на которую можно было положить часть груза. Нам понадобилось девять человек, чтобы снова поднять животное. Сняв с него груз, который теперь был распределен между Моникой и Салемом, мы снова продолжили прорубать себе путь через коварные спутанные корни, которыми изобиловали кусты и высокая трава. Вскоре бедный мул начал падать снова и снова. Ноги его при каждом шаге увязали в грязь, кроме того, вот уже несколько дней он страдал от нападений мух. К этому времени он стал для меня таким близким компаньоном, что я остро почувствовал его утрату и отвернулся с комом в горле, убедившись, что он мертв после того как всадил в него пулю.

Вскоре после того, как оставили мула, мы наткнулись на большую группу кустов, стоящих на небольшом холме в нескольких футах над водой. Холм был около пятидесяти футов (15 м) в окружности, и на нем одновременно могли стоять около дюжины человек. Один из самых проворных парней по имени Сайс вскарабкался на дерево, окруженное морем колышущейся травы, с вершины которого он сообщил, что на западе примерно в трех милях возвышается еще один холм, гораздо больший по размеру; но у нас заняло еще семь часов (с двух часов дня до девяти вечера) чтобы преодолеть это расстояние.

Мы с Пиши шли впереди с крепкими палками и изо всех сил старались расчистить ими дорогу через длинную спутанную траву. Я никогда не забуду, как лихорадочно мы продвигались вперед, часто тратя полчаса, чтобы пройти пятьдесят ярдов. К закату (в шесть часов вечера) мы были в полумиле от холма, но только в девять часов наши ноги коснулись суши. Если бы кто-нибудь увидел, как мы выходим из болота на сухую и твердую землю, он, должно быть, подумал бы, что мы сошли с ума, потому что мои парни танцевали и кричали от радости.

Больше всех пострадали мы с Пиши, ибо с трудом прокладывали для каравана путь через болото, и едва ступив на сухую землю, мы легли совершенно измученные, исцарапанные травой и колючками с головы до ног.

Я очень взволновался, когда подошел староста Салем и сказал, что четверо носильщиков еще не вышли из болота, и, хотя мои парни долго кричали, ответа не было.

Вскоре стало слишком темно, чтобы мы могли видеть что-либо вдали. Те, кто видел этих носильщиков в последний раз, утверждали, что они остались в зарослях кустарника на болоте. Снова и снова мои парни кричали, но по-прежнему не было ответа.

Я очень боялся, что, если они не доберутся до лагеря в ближайшее время, с ними может случиться что-то серьезное. Пока мы оставались у подножия склона, комары были бы невыносимы, поэтому, отдохнув несколько минут, я послал группу носильщиков выбрать хорошее место на вершине плато, откуда был бы виден наш костер на многие мили. Склоны возвышенности почти до самой вершины были покрыты деревьями, где они уступали место спускающейся к западу полосе невысокой травы.