Феликс Гараев - Убегаю на край света…

Пролог

Мои предки жили на просторах Великой степи и вели кочевой образ жизни. Они гнали скот в поисках лучших пастбищ, осваивая жизненное пространство. Они закреплялись в городищах и превращались из кочевников в оседлых жителей. Таяли столетия, менялись приоритеты, вырастали города. Но генетическая память, передавшаяся от предков, напоминала о себе в виде влечения к неизведанным далям. Томившаяся в душе сила кочевника влекла и меня в дальние страны.

Я родился в эпоху Советского Союза в славном городе Казани. Его основали в междуречье Казанки и Волги древние тюркские племена – булгары. Однажды пришли монголы – их возглавлял внук Чингисхана – Батый. Монголы, как пламя обрушились на жителей Великой степи ее западной части. Произошла ассимиляция. Так появились казанские татары…

Родители долго выбирали мне имя. Мой дед – отец моего отца, фронтовик и инженер автодорог принес целый список мусульманских имен, больше подходивших для мальчиков, живущих в Средней Азии. Дед читал эти имена вслух:

– Абдулкахар, Багаутдин, Жаудат, Кашшаф…

Гримаса моей мамы заметно менялась. Отец многозначительно молчал, а дед продолжал читать имена из списка:

– Музаффар, Сулейман, Хайретдин… – он читал бы и дальше, если бы его неожиданно не перебила его дочь – родная сестра моего отца и моя тетя.

– А как вам имя Давид?

– Причем здесь Давид? – дед наконец-то оторвался от списка. – Он что, грузин что ли?

– Давид, это еврейское имя.

– А причем тут еврей? – не унимался дед.

– А что, красивое имя. – Поддержала моя мама. – Мне нравиться.

В древности пастушок Давид одолел исполина Голиафа. С иврита Давид означает – «любимец». Родители оставили мне это имя.

Детство прошло в бараках на окраине города. Мама работала на заводе. Отец часто ездил в командировки от вертолетного завода. В отце всегда присутствовал дух кочевника. К первому классу мы переехали в новый четырнадцатиэтажный дом. Квартиру получил дед фронтовик. Моя юность растворилась в школе, на улице и в семейных драмах. Тогда я не задумывался над тем, как тонкие нити родовых пут сковывают личность по рукам и ногам.

У моего отца была своя семейная история. Он был третьим ребенком, которого не ждали. Появился он на свет неожиданно. Мама росла без отца и настоящей любви не познала. Однажды, не до любленный отец и не до любленная мать встретились. И сошлись в браке в день Святого Валентина. Это была их судьба – она заключалась в следующем: раскрыть в себе потенциал любви и с этой любовью поделиться друг с другом.

Любви не учат в школе. Любовь прививают родители. Только состояние любви может привести к истинному успеху в жизни. Дом семейного счастья невозможно построить на непрочном фундаменте. Рано или поздно он рухнет. И однажды это произошло. Семейный кокон разошелся по швам – он был связан непрочными нитями. Семейный конфликт между отцом и матерью выбил меня из привычной колеи и оставил на обочине жизни. Я был предоставлен сам себе. И как слепой котенок на ощупь пробивал себе дорогу в жизнь.

Окончание школы важный этап. Ты определяешься кем стать. Но что могли мне предложить мои родители, если сами не имели крепких семей, любимой работы и прекрасных взаимоотношений? Я стал метаться какой путь выбрать. Поступить в военное училище или в любой институт, потому, как все окружающие внушали: «В наше время обязательно нужен диплом. Без диплома не возьмут на хорошую работу».

Я всегда имел склонность к гуманитарным наукам. Однако я настолько сомневался в себе и даже не мог вообразить, что способен поступить своими силами. И я поступил в тот институт, что был ближе к дому. Главное ведь получить диплом! Но институт был технический, а не гуманитарный. И все то время пока я учился, я смертельно мучился. А однажды, больше не в силах испытывать и обманывать себя я принял решение приостановить учебу.

***

Эзотерики говорят: «случайностей не бывает». Я абсолютно с ними согласен. Я помню день, когда привычный уклад жизни внезапно стал рушиться. То ли я устал жить по замкнутому кругу, то ли заканчивался очередной девятилетний цикл, то ли мирозданию было угодно вывести меня на мой собственный путь. Я помню противоречие души и разума. Душа рвалась вырваться на свободу за рамки привычного мира. Разум убеждал, что для начала нужно окончить университет и получить диплом. Я пытался всеми силами цепляться за общественное мнение, испытывая чувство вины, перед тем, что испытываю тягу к писательству. Это был критический возраст двадцати лет, в котором я ощутил грань выбора, как жить: в рамках известного прошлого или выбрать манящее неизвестностью будущее. Однако мне неведомо было знать, но судьба все решила за меня…