Феликс Гараев - Убегаю на край света…

Я избрал тактику ненавязчивого собеседника, главный принцип которой заключался в умении слушать. Я искренне интересовался фактами биографии своего собеседника.

– В 90-е годы, – говорит Олег, – как и многие калининградские ребята, я перегонял автомобили из Германии в Москву. Тогда этим не занимались только ленивые. Тогда этим делом я прилично зарабатывал. Помимо этого, я занимался мелкой контрабандой сигарет, провозя их через польскую границу. В Польше сигареты стоят дорого. Поляки охотно их скупали. Наличные деньги водились у меня всегда, и я никогда в них не нуждался. Затем, когда перегонять автомобили стало не актуально, я занялся оптовой торговлей колбасой. Какое-то время дело не двигалось. Но я приобрел хороший опыт и нужные связи. А однажды, мне позвонил одни человек, ведущий менеджер Петербургского колбасного завода, и предложил заняться торговлей в Питере. Так я перебрался в Петербург.

В моей голове мелькнула мысль о перегоне автомобилей из Германии. Может быть, попробовать заняться этим делом?

– Тебе нравится то, чем ты занимаешься? – спросил я.

– Я предприниматель и по-другому жить не умею. Но даже в большом бизнесе не все проходит гладко. Бывают не только взлеты, но и падения. Не так давно, мы судились с одной конкурирующей компанией. Их юристы отсудила у нас два миллиона долларов.

Два миллиона!? Я удивленно вскинул брови. Эта сумма показалась мне нереальной и фантастической в условиях российской жизни. У меня всегда было представление, что долларовые миллионеры живут только в Соединенных Штатах.

– Насколько сейчас выгодно перегонять автомобили?

– Абсолютно невыгодно. Сейчас автосалоны на каждом углу. Закажи любой, тебе его пригонят.

Я не мог не задать Олегу неудобный вопрос, потому что в каждой встрече видел свой шанс.

– Олег, по каким делам ты в Калининград?

– Мне нужно переоформить документы на автомобиль. Если у тебя нет особого плана, я могу показать тебе город.

– Буду только рад.

После разговора с Олегом я понял – перегонять автомобили из Германии я не стану.

***

Еще один день на пароме Георг-Отс прошел размеренно по-морскому. Я общался с разными людьми, но полезными эти знакомства в долгосрочной перспективе назвать было трудно. Уже завтра утром паром прибудет в портовый городок Балтийск, а план по закреплению в Калининграде у меня еще не созрел. Я с трудом представлял картину, как я арендую квартиру и начинаю искать работу. Для начала необходимо осмотреть город, ощутить себя в нем и только потом принять окончательное решение – оставаться или нет. Да и работать мне вовсе не хотелось. Точнее я пока не видел себя работающим в Калининграде. Я искал нечто большее, чем просто работу…

Глава 4

Паром причалил в закрытый портовый городок Балтийск. Бесплатный рейсовый автобус до Калининграда ожидал пассажиров на стоянке. Олег не сдержал слова показать мне город на машине. Он стремглав промчался мимо, случайно обронив свой взгляд, в котором я прочитал – я для него ненужная обуза. Больше мы не виделись. Спустившись по трапу на причал, я устремился навстречу неизвестности…

Дорожная сумка мой бич. Она воплощение ошибок прошлого. Казалось, что внутри не вещи, а свинцовые пластины. Едва сдерживая раздражение, я подавил в себе соблазн выбросить ее вместе с вещами. Небрежно швырнув сумку в багажное отделение автобуса, я занял место у окна. Через пятнадцать минут автобус медленно тронулся и выехал из закрытой зоны порта на узкую дорогу. Сосед по креслу объяснил мне, что эту дорогу прокладывали немцы в прошлом веке. Она была рассчитана только для передвижения двух автомобилей. Вдоль нее ровными рядами тянулись толстые дубы.

– Это «солдаты вермахта», – сказал мой сосед.

– Кто-кто? – не понял я.

– Эти дубы называют «солдатами вермахта». Их высаживали до начала второй мировой войны. Широкие кроны дубов закрывают то, что передвигается по дороге. Это маскировка от атаки с неба. Понимаешь?

– Понимаю…

Тут и там мелькали забавные немецкие домики, сложенные из красного кирпича и покрытые двухскатными черепичными крышами. Попадались обшарпанные и обветшавшие советские пятиэтажки. На пожарных вышках ютились белые аисты. Мои глаза разбегались по сторонам, фиксируя все, точно объектив фотоаппарата. Я мысленно спрашивал себя, хотел бы я остаться здесь жить? Ответа пока не было.

Сельская местность осталась позади, с ней же красивая калининградская природа. Автобус въехал в город. Мы оказались во власти урбанистических, серых жилых построек. Я испытал состояние близкое к шоку. Жуткое разочарование охватило мой дух. Настроение было близкое к отчаянию. Мной овладела полная растерянность и хандра. Нарисованный идеальный образ города раздутым сознанием, не соответствовал реальной действительности. Будучи на пароме, попивая кофе в ресторане, я созерцал черно-белые фотографии старого Кенигсберга. На фотографиях город выглядел романтичным и притягательным. Мне хорошо запомнились старинные немецкие постройки, высокие средневековые костелы и выложенные брусчаткой мостовые. На фотографиях город казался сказочным. Однако война и советская стройка сделали свое дело – город превратился в строгий советский образ мысли архитекторов. Полная безвкусица в расположении зданий и домов. Точно его строили спонтанно без цели и для отчета перед руководством Москвы. Убогий, жалкий и до ужаса пыльный город. Мечта закрепиться в Калининграде, как мираж растворилась в саване советских построек. Я испытал состояние стресса. Мне немедленно захотелось вернуться в красочный мир Петербурга.