Агата Чернышова - Нежить и некромант

Не пришлось.

Он уже и не помнил лица невесты во всех подробностях, а сейчас смотрел на ведьму и ловил себя на мысли, что Катаржина тоже могла бы сидеть вот так в церкви и внимательно слушать святого отца.

Если бы они поженились, Салбатор де Торес не стал бы некромантом, не познал горечь разлуки с любимой и ощущение бессилия перед судьбой. Когда хочется стиснуть зубы, бить кулаками врагов или скакать верхом до полного изнеможения.

Только бы не думать. Не вспоминать.

– Понравилась? – наклоняясь к нему, спросил Болдер. Салбатор посмотрел на ведьмака и даже не удивился, что тот нашёл их здесь.

Если события завязываются в один крепкий узел, если в одном месте собираются все участники недавних событий, то кто он такой, чтобы противиться замыслу Создателя?

Тем временем падре Брикинс закончил проповедь, и зазвучал орган.

В Чёрной Церкви звуки музыки особенно сильны, они пробирают до костей, заставляя поверить, что Создатель быть может, сидит сегодня в этом зале и наблюдает за прихожанами. Слушает их речи и мысли и запоминает, кого помиловать сейчас же, а кому ниспослать испытаний.

Таких, что по силам обычному люду, пусть и нежити. Глядишь, уму-разуму и научат.

– Как здесь красиво и торжественно, – прошептала нежить и поднесла платок к глазам.

После гибели Катаржины Салбатор не любил церкви и не посещал их, да вот пришлось нарушить данное самому себе обещание: не обращаться к Создателю, пока некромант сам не найдёт ответа на вопрос: почему Он забрал именно Катаржину?

Светлую, чистую, искренне верующую. Почему не остановил чары Чёрной ведьмы, явившейся из преисподней, чтобы покарать Салбатора? Ударить в самое сердце.

Вернуть ему тот кол, который ведьмак безжалостной рукой вонзил ей в сердце пару дней назад.

Месть женщины, она такая. Страшная и безжалостная.

Наконец, орган замолк, и можно было заняться делом.

– Это Чёрная ведьма? – стиснул он плечо нежити, преодолевая в себе отвращение к её смердящему сладковатому дыханию тлена. – Уверена?

Рыжеволосая вскинула на него испуганные тёмные глаза-вишни и кивнула, закусив обескровленные губы. Сейчас в мягком свете ламп она выглядела почти обычной девой, но Салбатор не обманывался: все они умеют надевать личину, а нутро всё одно гнилое.

Мёртвое.

– Значит, пойдём. И ты с нами, – бросил он Болдеру.

Пусть ни на шаг не приблизился к убивцу девушек, будет срок, а их пути пересекутся, а пока у Салбатора появилась возможность решить свои дела, ради которых он и проделал многолетний путь.

– Доброго вечера, домнишоара, – произнёс он, в два шага оказавшись за спиной незнакомки. – У нас к вам дело есть. Крайне неотложное.

И была не была!

– Ко мне, домин? Разве мы знакомы? – певуче спросила ведьма, и Миджине захотелось съёжиться или залезть под лавку.

– Пока нет, домнишоара. Разрешите представиться…

От незнакомки веяло тягучей сладостью болотных ягод, которые произрастают в топких местах. Привлекают прохожих своей яркостью и мнимой доступностью, а потом спокойно взирают с веток, как очередного путника принимает болото.

Вбирает в себя, и на какое-то время на топи опускается сытый покой.

Миджина никогда не бывала на болотах, но сейчас так явственно представила их, что сделалось страшно.

Смертные люди не чуют нитей, пронизывающих этот мир, а те, кто однажды умерли, навеки связаны с Тьмой. И видят тлен во всех вещах и прохожих, кому вскорости предназначено отойти в иной мир.

Но эта ведьма не была такой. И всё же Миджина могла бы поклясться на алтаре Создателя, что она связана со смертью, поклоняется ей или выпрашивает особые милости.

– А это моя помощница, Милеока!

О Создатель! Либо некромант над ней издевается, либо и впрямь неспособен запомнить, как звать нежить. Подумаешь, эка невидаль, перепутал имя живого трупа! Нежити вообще не положено зваться, как человеку!

Да, именно так он и и думает!

– Пойдёмте, мы проводим вас, домина. Лихих людей хватает, будем охранять вас, – предложил Салбатор де Торес.

Слова прозвучали насмешкой.

Миджина ощутила мурашки, пробежавшие по спине. Не хотелось ей даже на минуту дольше, чем это было необходимо, находиться рядом с этой Кристиной!

И дело совсем не в том, что её, Миджины, имя, некромант постоянно забывал, а ведьму сразу приметил и запечатлел в памяти. И говорил с ней так, как никогда не обращался с Миджиной.

И то верно, нежить, что с ней церемонии водить!