Сара Маркиз - Свободная. Там, где нет опасности, нет приключений [litres]

Самый главный рецепт выживания в Северной и Центральной Монголии, который мне дали, заключается в следующем: если я встречусь с волком, мне нужно встать на четвереньки и посмотреть волку в глаза. Также мне советовали напугать волка своим большим размером. И при этом ни в коем случае не смотреть ему в глаза. Но все сходились во мнении, что нужно развести огонь. Меня устроил последний совет, потому что он был прост и логичен. Но есть только одна проблема: в степи деревьев либо нет вообще, либо их очень мало.

Наконец я у подножия горы. Я добралась сюда перед закатом. Горизонт окрашен в оранжевые цвета, я счастлива и улыбаюсь. Три дня назад я выбрала эту каменную скалу в качестве ориентира в пустыне, где все на вид одинаковое. Моим органам чувств понадобилось некоторое время, чтобы привыкнуть к настоящей пустыне, которую я очень люблю. Меня восхищает простор, я чувствую, что дышу полной грудью, наконец, я свободна, вдали от людей, в месте, где каждое движение, кажется, рождает эхо. Здесь мои движения более обдуманны, чем обычно. Меня привлекли эти гигантские круглые камни, торчащие из земли. Положила вещи. Я истощена, но без рюкзака мне кажется, что я очень легкая. Несмотря на усталость, иду на разведку. Обхожу вокруг скалы, проводя пальцами по ее шершавой поверхности. Скала напоминает огромное гнездо посреди пустыни. Скалы кажутся мне стражами времени, их ничто не может разрушить. Они стоят здесь несколько веков, они так много видели. Поэтому я уважаю их и всегда приветствую.

Я замечаю, что эти скалистые образования являются продолжением каменной стены, вдоль которой я следовала. Скала напоминает яйцо со срезанной верхушкой, в западной части которого есть небольшое отверстие. Внутри – полость, а между круглыми камнями я замечаю кое-какую растительность. Мне любопытно, кажется, внутри пещеры должен быть настоящий рай. Гора гладкая, без выступов, по которым можно было бы залезть наверх, а расщелина находится наверху. Я расстроена, ведь мне хотелось исследовать это место, которое, по моим меркам, напоминает оазис.

Возвращаюсь в лагерь. Мне нужно приготовить еду, поскольку уже темнеет. Я засыпаю, как младенец.

Просыпаюсь внезапно и сразу же сажусь. Это меня удивляет. Смотрю на часы. Tissot T-Touch показывают четыре часа утра. Это необычно, поэтому я пытаюсь понять, почему инстинкт заставил меня проснуться. Снаружи палатки ветер стих, не слышно ни звука. Но должна быть какая-то причина. Я внимательно прислушиваюсь к ночным звукам. Через час мои веки закрываются, но почти сразу меня будит волчий вой. Они почти рядом с моей палаткой. Я замираю с улыбкой на губах. Но по коже все-таки пробежала дрожь, а в кровь поступил адреналин. Я не шевелюсь. Знаю, что палатка не защитит меня от стаи волков. Я хочу завыть по-волчьи в ответ. Но, учитывая мои обстоятельства, сижу тихо и наслаждаюсь близостью этих хищников. В этот момент я счастлива… Спасибо тебе, спасибо тебе…

На рассвете я открываю палатку и тщательно исследую скалу.

Без сомнения, здесь живет стая. Я счастлива, что у них есть такая надежная защита. Я держу это место в секрете, чтобы защитить волков от людей и их глупостей.

Я иду с севера. До точки пополнения запасов осталось 145 километров. Тележка постоянно утопает в песке, и лишь благодаря титаническим усилиям километры продолжают сокращаться, хоть и не так быстро, как хотелось бы.

Наконец я вхожу в пыльную деревню, проведя десять дней в пустыне с грозами и зыбучим песком. Иду прямиком в магазин и спрашиваю, где можно найти ночлег. Люди прогоняют меня руками и криками «Барко!», поэтому приходится стучаться в двери, чтобы найти общественную баню, а затем комнату или юрту на ночь. Я полностью истощена дальним переходом: много дней не пила и не ела досыта. Я встречаю женщину в шлепанцах и с розовым маникюром. Она жестом приглашает следовать за ней и ведет меня к лачуге, от которой у нее есть ключи. При этом мы не обменялись ни словом. Внутри уже есть люди, которые искоса смотрят на меня. Туалета нет, нет даже ямы в углу двора, нет и водопровода. Я получаю комнату без кровати и без замка. Просто пустое помещение. Взглядом показываю свое недовольство, и тогда мне дают другую комнату, с кроватью и шкафом. Кивка головы достаточно, я плачу и падаю на кровать. Положив деньги в карман, женщина исчезает.

Я отправляюсь в общественную баню – квадратное здание на окраине деревни, наследие советского режима. Я захожу в одну из пяти очень узких кабинок. Удивительно, как полнотелые монголы и монголки помещаются сюда. Я смеюсь и решаю, что моются только худые монголы.