Юсси Конттинен - Сибирь научит. Как финский журналист прожил со своей семьей год в Якутии

Аналитик Крутихин предполагает, что бо́льшая часть запасов России – это трудноизвлекаемая сланцевая нефть, арктическая и морская нефть. Добыча трудноизвлекаемой нефти имеет смысл, когда цена на нефть составляет 50–60 долларов за баррель. А при обычной добыче и 20–30 долларов за баррель – нормальная цена. «Уже нет легкоизвлекаемой нефти. Когда на добыче все сливки сняты, придется применять новые технологии». Поэтому, по словам Крутихина, добыча нефти в России может упасть.

По словам другого эксперта, Василия Богоявленского из института нефти и газа при Академии наук, включение в запасы России всех месторождений трудноизвлекаемой нефти – это «лукавство». «Западные эксперты оценили наши запасы на 10–12 миллиардов тонн. Это то, что можно извлечь при помощи сегодняшних технологий. Какая польза от месторождения на Луне?»

После распада Советского Союза добыча нефти сильно сократилась. В то же время в других странах наблюдался переизбыток нефти, потому что было открыто много обычных и сланцевых месторождений. В Югре приходится рыть все глубже и глубже, чтобы найти черное золото. Если раньше его добывали на глубине двух километров, сейчас надо спускаться на четыре.

Все в ХМАО возлагают надежды на Баженовскую свиту в западной части округа, по подсчетам специалистов, ее нефтяные запасы – самые большие в мире. Но только там, говорят, нефть рассеяна в порах глинистой почвы. Ее приходится добывать из скважин горизонтальным бурением и применять гидроразрыв. Крутихин утверждает, что «Сургутнефтегаз» под давлением правительства качал нефть в Баженово, хотя это и было убыточно.

Я познакомился с одним молодым человеком, работавшим в нефтяной отрасли в Сургуте, он посоветовал мне не верить тому, что говорят про добычу нефти в новостях. Он показал мне фрагмент сюжета с госканала, снятый на Поляновском месторождении, которое принадлежит «Газпромнефти». В нем журналист объяснял, как из недр земли добывают «первую сланцевую нефть чисто российскими технологиями» гидроразрыва путем накачивания в скважину воды. «Я там тысячу раз был, никакой там нет сланцевой нефти, обычная нефть, – смеялся он. – На всех месторождениях выкачивают воду из скважин обратно в землю».

Россия – держава природных ресурсов, и, пока ресурсов хватает, структура ее экономики не поменяется. Страна могла бы поднять добавленную стоимость своих природных ресурсов путем развития технологий для их извлечения, например создавая оборудование, необходимое для добычи арктической нефти. Сейчас говорят об «инновационной сырьевой экономике». До нее еще тоже далеко – бо́льшая часть технологий в России импортная. Крутихин считает, что российские технологии слабы, низкая цена на нефть и западные санкции сильно тормозят их развитие.

«Специалисты Сколково пытались понять: если Россия лишится нефти и газа как своего самого экспортного товара, то чем можно будет их заменить? Они искали замену в других отраслях, но ничего не нашли», – говорит он. Так что придется хантам, манси и лесным ненцам ждать, пока не иссякнет последняя капля нефти в их родной тайге.

Когда в России выбирают президента, голосуют даже спящие.

Ямало-Ненецкий АО, г. Муравленко

Было раннее воскресное утро. Такси «Волга» поднимало пыль на пустынных улицах, мы ехали в сторону школы города Муравленко, что на севере Ямальского автономного округа. В тот день вся Россия и Сибирь, которая уже несколько сотен лет как является частью России, выбирала себе президента, срок правления которого станет самым долгим после Иосифа Сталина. Я решил посмотреть на это историческое событие своими глазами в нефтяном городке с населением в 33 000 жителей. Я наугад выбрал место голосования, им оказался участок № 406. Цель моя – на протяжении 13 часов наблюдать, как проходят эти самые выборы. Муравленко просто оказался у меня на пути. На всякий случай я никому ни словом не обмолвился о моих планах.

Избирательный комитет и начальник полиции Сергей были удивлены, но дружелюбны. Мне, как аккредитованному иностранному журналисту, позволили проверить залы для голосований. Но я предпочел провести опрос среди избирателей на входе и ради этого готов был торчать на улице весь день. Однако председатель избиркома, очень приятная женщина, решила, что я могу сидеть в предбаннике. Я был рад – на улице бушевала метель. К тому же там можно было по душам поговорить с избирателями.