Дмитрий Семакин - Сага о мятеже на «Баунти» и об острове Питкэрн. Том II

Взгляните на любое замкнутое сообщество людей. Глухую российскую деревню, студенческое общежитие, молодежный спортивный лагерь, современный офис, контингент модного ночного клуба, в конце концов. Копните поглубже. Вызовите на откровенность женщин и особенно мужчин, умело поднажмите на одних и будьте снисходительны к другим, что-то преувеличьте, что-то преуменьшите, истолкуйте как сексуальное правонарушение любой заинтересованный взгляд ниже пояса, пикантную шутку, игривый намек, легкий флирт, не говоря уже о поцелуе или — тем более — о половом контакте. И перед вами предстанет картина жуткого, разнузданного разврата, царящего в данном конкретном коллективе.

А если завести на каждый из подобных эпизодов уголовное дело? Сядем все?

Да, «всеобщее падение нравов». Да, целомудрие не в почете. Да, для тысяч глянцевых журналов секс — тема № 1, много-миллиардный расцвет порнографии, культ так называемого «нео-паганизма» («нового язычества») и так далее… Но это, извините, реалии Третьего Тысячелетия, и сопротивляться этому так же бессмысленно, как, например, глобальному потеплению климата или «разбегающейся» Вселенной.

Почему же маленький Питкэрн тут оказался крайним? Почему его судили за пороки всего человечества? Почему покарали именно этот удивительный народ?

Уж не из чувства ли мести? Из-за полной беззащитности островитян? Чтоб другим неповадно было? Что двигало теми, кто, найдя повод, решил расправиться с наивными питкэрнцами?

Может, стоило бы начать с гораздо более близкого круга? С себя? И это — в-четвертых.

…Случилось так, что именно в это весьма нелегкое для островитян и острова в целом время приют потомков мятежников с «Баунти» посетила Первая Российская Экспедиция на Питкэрн. К которой авторэтих строк имел самое непосредственное отношение. Рассказ об этой невероятной поездке — в двух заключительных главах моего повествования.

Я узнал о мятеже на «Баунти» и об острове Питкэрн достаточно поздно — на тридцать пятом году своей жизни. Этот «малоизвестный» эпизод истории Британского Флота в российской средней школе, разумеется, не преподается, и крошечную точку посреди Тихого Океана можно найти только на очень хорошей русскоязычной карте.

И все же не могу сказать, что мое знакомство с Сагой произошло случайно. Сейчас, по истечении нескольких лет, я отчетливо понимаю: оказывается, в поисках чего-то такого я давно уже ходил вокруг да около, и тема, на несколько лет ставшая второй жизнью, на самом деле долгие годы была рядом. Судьба периодически подмигивала мне, то и дело подбрасывая те или иные приманки, связанные с «Баунти» и Питкэрном. Не сразу я это заметил.

Прокручу ленту назад…

Например, незадолго до своего «открытия» Саги, в 2002-м, мне довелось короткое время поработать в сетевом рекламном агентстве, одним из ключевых международных клиентов которого является транснациональная компания «Марс». Которая, как известно, производит те самые шоколадные батончики с кокосовой начинкой. И слово «Баунти» постоянно звучало в офисе — над разработкой креативных концепций для этого брэнда трудилась соседняя команда арт-директоров и копирайтеров.

Мог ли я подумать тогда, что очень скоро это слово — «Баунти» — станет для меня почти родным и ознаменует важнейший этап в моей жизни?..

За пару-тройку лет до этого я, в ту пору еще не имевший ни малейшего понятия о Питкэрне, написал пьесу, действие которой происходило на недоступном забытом островке. Спектакль имел довольно большой успех в одном из самых отдаленных театров России — в Петропавловске-Камчатском, и я, прилетев на премьеру, впервые в жизни увидел Океан. Тихий Океан…

Или еще раньше, в 97-м, когда я служил в одной телекомпании и писал анонсы к передачам (для рубрики «Смотрите на канале…»), одному моему коллеге, сидящему за соседним монитором, довелось монтировать очередной так называемый ТВ-трейлер к очередному фильму. «Смотри, какой состав, — сказал он, зная мое актерское прошлое и мою любовь к кино. — Энтони Хопкинс, Мел Гибсон, Лайам Нисон, Дэниел Дэй-Льюис и даже сам сэр Лоуренс Оливье…». Я, погруженный в свою работу, не очень обратил на это внимание. «Ого, — пробормотал я чисто из вежливости. — Как называется?». Он ответил: «Баунти», и я даже не повернул головы к экрану.