Дмитрий Семакин - Сага о мятеже на «Баунти» и об острове Питкэрн. Том II

Следующим, пятым по счету суждено было погибнуть бывшему садовнику, безмолвному и тихому Уильяму Брауну. Он, как все его убитые товарищи, так и не смог ничего предпринять в свою защиту.

Таитяне находят его возле дома. Есть легенда, что Теимуа испытывал симпатию к тщедушному ботанику, и потому выстрелил в него холостым зарядом. Согласно преданию, он даже успевает прошептать несчастному, чтобы тот притворился мертвым. Но Браун делает это неумело и шевелится раньше времени. Это не ускользает от внимания обезумевшего Манарии, и он убивает Брауна, обрушив на его голову тяжелый камень.

Четверо перепачканных в крови полинезийцев сходятся у дома Брауна. Сегодня явно их день. Наконец-то счет сравнялся: в живых осталось всего четверо белых.

В это время Теваруа, жена Куинтала, торопится на запад острова, туда, где женщины собирают птичьи яйца, — сообщить им страшные вести. По пути она пробегает мимо плантации Смита и видит, что тот, ни о чем не подозревая, спокойно копает землю.

На бегу она кричит Алеку: как ты можешь работать в такое время? Ее английский оставлял желать лучшего, и Смит не понимает ее слов.

Но ее интонация и жесты весьма красноречивы: испуганная женщина со всех ног бежит в сторону от поселка, и в ее глазах неподдельный ужас. Смит быстро догадывается, что там происходит нечто крайне опасное. Недолго думая, он бросается вслед за Теваруа и скрывается в зарослях.

Полинезийцы в своем кровавом исступлении врываются во владения Смита — а там пусто. Дом и участок брошены.

Дальше на какое-то время наступает затишье, о котором в преданиях острова сохранились весьма скудные сведения. Маккой и Куинтал прячутся в горах. Смит затаился в лесу. Трупы пятерых убитых островитян лежат под палящим солнцем.

А что в эти часы делают заговорщики? И где женщины с детьми? И где, в конце концов, Янг?

Конечно, известия о гибели белых мужчин, принесенные женой Куинтала Теваруа, потрясли всех полинезиек. Особенно Нэнси, Мауатуа, Вахинеатуа, Дженни и Сару — жен убитых. Разумеется, женщины немедленно вернулись в поселок.

Но что было дальше? Ведь по логике, «охотники на свиней» должны были продолжить расправу над белыми и пойти убивать последнего, кто не убежал, — Неда Янга.

Но они этого не делают.

По какой-то таинственной причине полинезийцы Янга и пальцем не тронули. Ни сейчас, ни потом.

Почему?

Не успели? Не добежали до его усадьбы? Женщины опередили их и взяли своего любимца Неда под защиту? И поэтому четверка «охотников на свиней» не решилась напасть на него? Или Янгу удалось искусно спрятаться?

Или Янг остался жив, потому что полинезийцы и не думали его убивать? Никаких точных данных об этом не сохранилось. Нам еще предстоит разобраться во всем этом, а пока проследим за последними актами питкэрнской трагедии.

Проходит пара-тройка часов томительного ожидания, и Смит, проголодавшись, решается выйти на разведку. Он чуть ли не ползком пробирается к своим запасам ямса, и тут его обнаруживают полинезийцы.

Раздается выстрел, и пуля пробивает Смиту правое плечо и по касанию легко ранит его в горло. Смит падает. «Охотники на свиней» тут же набрасываются на него из засады и начинают избивать прикладами мушкетов. Лежа на земле, раненый Алек защищается как раненый лев. Ему ломают два пальца на руке.

Несмотря на боль и раны, Смиту каким-то образом удается вырваться, и он опрометью бежит. Но его настигают и валят с ног.

Перед ним с заряженным мушкетом стоит Титахити. Тот самый Титахити, у которого Смит увел жену, Тинафанаеа. И который, естественно, ненавидел Смита больше всех остальных. Легенда Питкэрна гласит, что тубуаец вставил дуло своего оружия в рот Алеку и без промедления нажал на спусковой крючок.

Но произошла осечка.

Мушкет с «Баунти», до этого момента сегодня стрелявший без сбоев, просто щелкнул, обдав лицо Смита порохом и не выпустив пулю.

Алек Смит, будучи на волосок от смерти, остается жив.

Титахити, весь в крови англичан и обуреваемый местью, перезаряжает мушкет и стреляет еще раз.

Опять осечка!

Смит вскакивает на ноги и убегает.

А вот дальше происходит нечто весьма и весьма неожиданное. Полинезийцы внезапно, ни с того ни с сего, меняют гнев на милость. Вместо того, чтобы настичь раненого ослабленного Алека и добить его, они вдруг опускают руки и вполне дружелюбно кричат, что не причинят ему никакого вреда.

Это было очень похоже на уловку. Белые хорошо знали полинезийское коварство. Так, с фальшивыми улыбками на лицах два с половиной года назад Манарии и Теимуа подло убили Оху. И сейчас, после всего, что произошло на острове в этот день, от них можно было ожидать того же самого.