Дмитрий Семакин - Сага о мятеже на «Баунти» и об острове Питкэрн. Том III

Плюс крупная сумма долларов в дорожных чеках. Подозрительно много для «выброшенного на произвол судьбы».

Да и сам Томарчин не очень походил на несчастного «робинзона». Он был крепкого телосложения, гладко выбрит, носил новые штаны, забавную шапочку и модные солнцезащитные очки. Однако его отчаяние выглядело неподдельным, и он по-настоящему плакал от радости, когда его обнаружили.

Капитан «Пайонир Айл» не имел права брать на борт животное без сопровождающих документов, и Томарчин отказался расставаться с Моко. Тогда питкэрнцы приняли решение взять их с собой на остров. Проводив судно и переночевав на берегу, на рассвете 10 сентября баркасы отправились домой.

Появление смешной обезьянки вызвало на Питкэрне самый настоящий фурор, особенно у ребятишек. Восторгу островитян не было конца. Диковинных гостей окружили теплом и заботой, и сам Паркин Кристиан, магистрат, приютил их в своем доме. Некоторое время Томарчин и Моко как сыр в масле катались.

Тем временем Тому Кристиану удалось связаться по радио с хозяевами яхты «Флайинг Уолрус», мистером и миссис Уэллс. Они клялись и божились, что Томарчин, на самом деле, даже заплатил им (по разным данным от трехсот до тысячи (!) долларов), чтобы они высадили его на Хендерсоне. Это заявление противоречило рассказам самого Томарчина, и бедные островитяне не знали, кому верить.

Как положено, обо всем доложили в резиденцию губернатора Питкэрна на Фиджи. Вскоре из встревоженной канцелярии пришла директива: Томарчин не имеет официального разрешения пребывать на острове, и потому должен покинуть Питкэрн на первом же проходящем судне. И если капитан этого судна согласится взять с собой еще и шимпанзе, то Моко надлежит оставить остров вместе с хозяином. Если же взять обезьянку на борт нельзя, ее следует… уничтожить.

В экстренном порядке собрался Совет Питкэрна. Сердобольные старейшины острова жалели чудака-американца, и его зверушка стала всеобщей любимицей. И было принято компромиссное решение: да, закон есть закон, и Бобу Томарчину действительно необходимо уплыть на первом же корабле. Но Моко пока останется на Питкэрне. Разумеется, никто убивать бедное животное не собирался. Зато с гостя взяли обещание, что как только он доберется до Америки, он должен немедленно оформить все медицинские документы на шимпанзе и как можно быстрее переслать их на остров. И, если с бумагами все будет в порядке, питкэрнцы немедленно вышлют Моко «по указанному адресу». Если же в течение трех месяцев островитяне не получат никаких убедительных документов, то в этом случае Моко становится собственностью Питкэрна, и местные жители вольны будут поступать с ней по их желанию.

На том и договорились. 26 октября 1957 года Томарчин попрощался со своей Моко и с разрешения капитана поднялся на борт английского торгового судна «Рангитики», шедшего из Новой Зеландии в Панаму.

Всего американец прожил на Питкэрне 43 дня (на Хендерсоне он провел 34 дня). В анналах острова сохранился его «прощальный» автограф: на листе бумаги достаточно корявым почерком записано: «Your friend cast-away of Henderson Island Bob Tomarchin & his pet chimp Moko. Thank you for everything» («Ваш друг, выброшенный на Остров Хендерсон, и его домашнее шимпанзе Моко. Спасибо за все»)

Месяц спустя, 29 ноября к Питкэрну подошел британский корабль «Рангитата». Каково же было удивление островитян, когда они узнали, что на борту — под стражей! — находится Томарчин. Выяснилось, что в Панаме он пробрался на судно зайцем, его быстро обнаружили и заперли в каюте. Пассажиры «Рангитата» рассказывали, что это был весьма приятный молодой человек, но незадолго до прибытия на Питкэрн ему удалось сбежать из-под замка и забраться в спасательную шлюпку. Там его через несколько часов и нашли: Боб был в совершенном исступлении, он рвался спустить лодку на воду, и десять матросов едва справились с ним, связав шлангами.

Никому из островитян не разрешили ни повидаться с ним, ни передать ему посылку, ни даже показать ему его обезьянку. И только когда лодка питкэрнцев отчаливала от борта «Рангитата», и Кларенс Янг громко прокричал: «До свидания, Боб!», Томарчину удалось высунуть руку из иллюминатора и отчаянно помахать на прощание.

Никто не чаял увидеть его снова, но не прошло и года, как 21 октября 1958-го Томарчин вновь прибыл на Питкэрн, на сей раз в качестве заплатившего пассажира, на борту уже знакомом ему «Рангитики» (не путать с «Рангитата»).

(За несколько месяцев до этого, прибыв в Новую Зеландию, первым делом То-марчин был оштрафован на 98 фунтов стерлингов за «безбилетный проезд». Затем он дал несколько интервью различным новозеландским и австралийским газетам, каждый раз пересказывая свою невероятную историю по-разному. Те-перь он уже не обвинял во всем чету Уэллсов, а утверждал, что на Хендерсон его привела некая тайна, раскрыть которую он пока не может. Пассажирам «Ран-гитата», например, он поведал, что где-то на Хендерсоне покоятся останки его родителей, потерпевших там кораблекрушение лет 20 назад. Том Кристиан вспоминает, что Томарчин намекал ему о некоем «сокровище», спрятанном на острове. И так далее…)