Александр Ледащёв - Маори по кличке Литой [СИ]

— То, что ты сказал, очень трогательно, братан, — Джекки усмехнулся. Крышка предъявил без спроса — сложное дело, но голова у Крышки варила хорошо. И это — карта на черный день. Крышка не простил ни Джекки за бутылку, ни Моану — за полет в астрал. Хорошо, в общем, что Моаны тут не будет уже завтра, о чем никому знать не следует, а Джекки — на днях. Крышка дал понять людям, четко и однозначно, что Джекки не так хорош, как тому следовало бы. Этого достаточно. Осталось узнать, для чего именно достаточно. Рискнет Крышка идти дальше? Да. Насколько? Неизвестно.

Эти мысли прошли спокойной бегущей строкой, пока они с Крышкой тискали друг друга в объятьях. «Стальные крысы» и раньше, случалось, отпускали своих братьев, кого по болезни, кого по старости или еще чему, пир шел горой, но виновник торжества, по традиции, уходил как можно незаметнее. Откуда взялась эта традиция — Бог весть, но Джекки был ей рад. Как только первые бутылки с напитками покрепче, чем пиво, сиротливо стоявшее перед ребятами, пошли по рукам, он незаметно подошел к Моане (ну, скажем так, все сделали вид, что это незаметно) и шепнул: «Вставай, уходим. Молча, ни с кем не прощайся, не смотри им в глаза. Таков обычай». Моана легко встал и в самом деле, невесомою тенью, следом за Джекки, ускользнул к тому самому черному ходу, через который ровно год назад Моана вошел в мир боев за деньги.

Они неторопливо шагали по вечернему Окленду, покуривая и молчали. Когда они вышли за дверь, Джекки откинул полу куртки, вынул «Глок», который был у него засунут за джинсы на животе, стволом в бедро, как положено, вынул обойму, передернул затвор, поймал вылетевший патрон, дослал его в обойму обратно, обойму лихо загнал в ее родное гнездо, поставил «Глок» на предохранитель и сунул в кобуру, что была у него под мышкой.

— Это было на самый крайний случай. Такие сходки никогда не кончаются дракой или пальбой, или я бы тебя не пригласил, — счел нужным пояснить Джекки и Моана кивнул. Да, Джекки сказал правду, но мало ли, что — вчера такие сходы так не кончались, а зачем проверять, не пришло ли время перемен? «Глок» был уместен, а что до Моаны — он понимал, что Джекки и в самом деле пригласил его, как друга. А не как группу поддержки, тем более, что дойди до драки, чтобы они смогли сделать вдвоем против почти трех десятков человек, бывших в кафе?

— Пройдемся? — Предложил Джекки и Моана согласился.

— Сегодня тебе там поспать не дадут, — усмехнулся Джекки, — гулять они будут, пока не попадают, а завтра кафе закроется на ремонт. Да и не стоит там тебе спать сегодня, Моана.

— Нет, я хорошо сплю. И я плачу за эту комнату. Не думай, Джекки, им не с руки сейчас что-то делать… Недоброе.

— Наверное, ты прав. Ты, умный мужик из деревни, часто прав, — усмехнулся Джекки.

— Почему ты решил уйти, Джекки? — Спросил Моана. — Я рад, честно, очень рад такому решению, но ты меня удивил. Вы на подъеме, ты в полной силе, объяснишь или это не мое дело?

— Почему не твое? Мы же друзья? — Удивился Джекки. — Знаешь, это очень странное чувство, но мне надоело это все, когда я стал чаще общаться с тобой. Деньги — это хорошо, но все это… Ненастоящее. Я думаю, ты посмеешься, свалить из города куда-нибудь. Может, хоть чуть поумнею на свежем воздухе. Да и что-то у меня какие-то нехорошие мысли последнее время. Вожак должен или быстро убивать, или вовремя уйти. Я не хочу больше убивать без нужды. А нужда остаться главарем «Крыс» не так велика, как оказалось. Жаль, что ты не можешь меня взять с собой, на Гаваики, нет, не говори ничего, я не обижен, не оскорблен, я понимаю тебя — но мне жаль.

— Ты не представляешь, Джекки, как же ты меня обрадовал, — сказал Моана негромко, долго-долго молчав. — Я только надеялся, что ты однажды остановишься, а ты взял и сделал мне подарок перед тем, как я уехал. Иначе как бы я узнал, что еще один чистокровный маори становится маори? Дорогой подарок. Очень.

— Когда ты уходишь, мужик? — Спросил Джекки в своей обычно манере.

— Утром, мужик, — в тон отвечал Моана, — зайду в банк, как откроется, а перед тем перенесу вещи — с рассветом, чтобы не возвращаться больше в кафе. Из банка сразу поеду на причал, отдам деньги тому парню и уйду. Ты придешь меня проводить, мужик из большого города?

— Приду. Я буду на причале ровно в десять утра, умный мужик из деревни. Но ты мне тоже не объяснил — отчего ты решил уйти именно сейчас?

— Я сделал, за чем приехал — заработал денег на лодку и на долгий путь, мне тут больше нечего делать. А все это — город, клетка, деньги — может затянуть, я это чувствую. Нет, тут нельзя задерживаться, когда все уже сделано. Иначе завтра никогда не наступит, — отвечал Литой.