С. Владимиров - У индейцев Верхней Амазонки [Путешествие и приключения Упдеграфа]

Около полудня мы наткнулись на бамбуковое заграждение. Оно было перевито колючими растениями. Я уже не мог идти дальше за Жаком. Мои колени подогнулись, и я опустился на землю.

Я хотел сказать Жаку, чтобы он заглянул по ту сторону заграждения и сообщил мне, что там находится. Но язык не слушался меня.

— Сначала заснуть… — глухо промолвил я и потерял сознание.

Меня привел в себя сильный толчок ногой. Я открыл глаза и увидел Жака. Он стоял около меня и кричал хриплым голосом:

— Вставайте же, наконец! Я нашел дорогу.

Лучше бы этот вестник не находился дома, когда мы там появимся, — сказал Жак, указывая на след исполинской ноги.

Известие, которое он принес, когда я лежал в полубессознательном состоянии, произвело магическое действие на мои ноги. Они опять подчинились моей воле. Я в миг поднялся, и мы перелезли через отверстие в изгороди, которое сделал Жак. Мы очутились на замечательной дороге. Она представляла чисто вырезанный в лесу туннель, шириною в 5 метров. Она была сделана теми неизвестными, скрывающимися людьми, которых мы так давно искали. Дорога была проложена с такой большой тщательностью и в таком большом масштабе, каких я не встречал ни раньше, ни позже. Ее назначения я не мог себе уяснить. Улица была единственной в своем роде, не только по ширине, но и по длине, достигавшей 1 1/2 километра. Она была пряма, как натянутая струна. По-видимому, здесь было подготовлено место для большого поля.

Вид этой дороги вселил в нас новую жизнь. Мы потащились вперед, готовые пройти хоть сотню километров. Что-нибудь должно же быть в конце этого нового пути.

— Смотрите, это следы человеческих ног! — сказал Жак и нагнулся к земле.

На дороге виднелось множество свежих следов от мужских, женских и детских ног. Среди них выделялись следы огромных размеров.

— Как вы думаете, Жак! Надо ли нам идти за этой толпой людей? Глядите, большая часть следов ведет от реки.

— Ах, вы еще спрашиваете! — ответил Жак. — Ведь все равно, куда бы мы ни направились, мы будем везде во власти индейцев. — Мы повернули направо и замаршировали так быстро, как могли, думая лишь об убежище и пище.

Пройдя 500 метров, мы увидали перед собой прелестный уголок, засаженный бананами, юкой, ямсом, сладким картофелем, о чем мы так исстрадались. Плантация занимала около 1 1/2 гектара. В одном конце ее стоял домик. Мы добрались до него, пройдя через поле, представлявшее собою сплошной лес из культурных растений. В 10 метрах от домика мы остановились, не зная, что нас ожидает дальше — спасение или окончательная гибель?

Мы стояли под проливным дождем и дрожали от холода.

— Неужели мы можем сейчас вызвать в ком-нибудь страх? — сказал Жак. — У нас такой жалкий вид. Не лучше ли будет, если мы просто войдем в домик? Ведь мы не причиним им никакого вреда. Мы только поищем какой-нибудь пищи.

— Нет, Жак! — ответил я. — Не делайте этого. — Лучше давайте бросимся на дом с громким рычанием. Только тогда мы можем рассчитывать на что-нибудь хорошее.

— Ах, нет! — упорствовал Жак. — Где нам? Надо проникнуть в дом и уже оттуда защищаться.

Мнение Жака взяло верх. Я подошел к дому и раздвинул пальмовые листья, закрывавшие вход вместо двери. Я вошел и очутился в темноте. Жак, оставшийся со своим махете снаружи, быстро пробил в стене дыру и впустил свет.

Дом оказался пуст. Он состоял из одной комнаты, в 12 метров длиною и около 6 метров шириною. Первое, что мы увидали, был маис. Початки его, связанные попарно, висели у потолка на стропилах. Рядом находились бананы различной степени зрелости. Они лежали в коробках вместе с дикими фруктами.

Мы почувствовали себя в безопасности и принялись разводить огонь. После пятидневной голодовки нам нельзя было есть свежие овощи. Нам нужна была горячая вареная пища. Пока Жак добывал огонь, я наступил на место, где был очаг, и ожег себе ногу.

— Стойте, Жак! Стойте! — закричал я. — Здесь есть несколько тлеющих угольков.

Индеец на охоте. Выдувает стрелу через тростниковую трубку .

Скоро мы раздули их в пламя. Для безопасности мы перетащили камни на середину хижины и развели большой огонь. Мы стали жарить маис и варить бананы и кассаву, и чувствовали, как благодетельная теплота согревает нас. Как чудесно все это выглядело. И как много это значило для нас.

Жак и я с любопытством оглядывали хижину. Крыша была полна воткнутых копий, прекрасно сделанных из дерева и украшенных перьями тукана. Рядом с кучей круглых горшков лежали каменные топоры с деревянными ручками. В углу лежали принадлежности для добывания огня. На поперечных балках находились грубо сделанные тростниковые трубки для выдувания стрел. В одном из горшков осталось небольшое количество массаты.