Дмитрий Алексеев - По следам «таинственных путешествий»

Утром вперед, за помощью, навстречу холодному северному ветру ушли только трое: Шелли, Мор и Рипслингер. Так было решено на последнем совещании экипажа. Пять человек, которые уже не в состоянии держаться на ногах, остались возле песчаного холма. Весь день они лежали, укрывшись обрывками материи последнего парашюта, переговариваясь бессильным шепотом, смотрели в небо и представляли, как товарищи продолжают путь через дюны. Фляжка давно уже пуста. Фаталист Тонер продолжал вести дневник.

Пятница, 9 апреля.«...Мы очень слабы. Никто не может идти. Все хотят умереть. Ночью около 2 градусов. Никакого укрытия».

Суббота, 10 апреля.«...По-прежнему молим о помощи. Нигде никаких признаков жизни. Видели пару птиц. Не можем говорить. Все болит. Сна нет».

Воскресенье, 11 апреля.«...Все еще ждем помощи. Потеряли почти весь вес. Надеемся на скорое спасение».

Но пришло время, когда карандаш выпал из его рук. Последняя запись сделана 12 апреля, и в ней — о холоде ночей и надежде на спасение...

В мае 1960 года поисковой партии удалось найти тела двух человек из передовой группы. Радист Мор сдал первым и бесследно затерялся в сыпучих песках. Последним погиб Гай Шелли. Бортинженер Рипслингер смог проникнуть в дюны на 36 километров. В его кармане обнаружили предсмертную записку: «Воскресенье. По-прежнему пытаемся выйти из дюн и найти воду». Шелли нашли на 11 километров дальше. Эти километры были олицетворением человеческих возможностей. Когда Шелли упал, он прошел примерно 160 километров. Последние два-три дня во рту у него не было и капли воды. А до оазиса Джало оставалось еще 130 километров...

История исчезнувшего «Либерейтора» и судьба его экипажа окончательно выяснились. Восемь человек затратили невероятные усилия в надежде вырваться из смертельных тисков пустыни. Отчаянный поход не закончился бы так трагически, располагай они другими картами и точными координатами своего местонахождения. И тогда, отправься они на юго-восток, к оазису Циренг, расстояние, которое нужно было преодолеть, не намного бы превышало тот путь, который прошел Шелли. И, что очень важно, они обязательно наткнулись бы на свой самолет, взяли бачки с водой и остались в живых.

Оставалась только одна загадка, но и она вскоре разрешилась. Был обнаружен девятый член экипажа — бомбардир Воравка. Его парашют не раскрылся. Судьба оказалась к нему милостивее, чем к его товарищам, которые покинули самолет «Леди, будьте хорошей».

Самолет вырвался из плотной пелены облаков, и потоки теплого света залили пилотскую кабину. Осталась позади заснеженная Европа. Под лучами южного солнца лениво катил волны Атлантический океан. Медленно наплывал гористый островок — крошечная зеленая точка среди безбрежной ослепительной голубизны вод.

— Санта-Мария [88] Самый восточный из девяти островов Азорского архипелага. , — прокричал, перекрывая шум двигателей, второй пилот Колби.

— Ветер над полосой 100 километров в час, — прохрипел в наушниках голос радиста Тука.

— Заправимся и после обеда вылетим, — по внутренней связи объявил командир Макмиллан.

Он уверенно выровнял машину над бетонной дорожкой аэродрома, и несколько минут спустя самолет замер в конце летного поля, не пробежав и 200 метров.

Первый визит командира — к диспетчеру. Затем — в контору британской авиакомпании. Там прибывший экипаж уже ожидал капитан Гриффин — приятный невозмутимый девонширец. Это его транспортный четырехмоторный «Ланкастер» заметил Макмиллан на стоянке. После обмена приветствиями Гриффин повел Макмиллана и Колби к метеорологу Доновану.

«Бог погоды» пребывал в мрачном расположении духа. Сводок поступало мало, и качество метеопрогнозов на заброшенном острове оставляло желать лучшего. Зачастую синоптические карты Донован вычерчивал, полагаясь исключительно на свою интуицию.

— Сильный ветер, — сказал Гриффин. — Не знаю, как вы, но я мог бы рискнуть вылететь сегодня. У меня топлива на девятнадцать часов.