Дмитрий Алексеев - По следам «таинственных путешествий»

Голубое небо стало блекнуть, словно розовато-лиловая дымка покрыла горизонт. Эта дымка становилась все краснее, и скоро само солнце как бы потонуло в ней... Наступила страшная пора полуденной страды. Воздух стал совершенно недвижим, и горизонт слился с небом и землею в одну полупрозрачную мглу.

Бесконечно тянулись часы того первого дня. Раскаленный песок обжигал ноги. Билл достал бортовой журнал и заполнил первую страницу. Дневник поможет сохранить душевное равновесие. Два воробья уселись на обломки самолета. Это хороший признак — дорога близко! Нужно надеяться и помогать тем, кто будет его искать.

Остаток дня Билл провел в напряженной работе. Срывал перкалевую обшивку крыльев и сворачивал самодельные факелы. Солнце пошло вниз, и стало холоднее. Тут он вспомнил, что практически ничего не ел с момента старта в Лимпе. Достал сандвичи, которые приготовила мать, но они уже превратились в камень...

Когда стемнело и на темно-голубом небе высыпали тысячи серебристых звезд, Билл, не отрываясь, стал смотреть на восток, где была далекая дорога. Нетерпеливо посматривал на часы, но время, казалось, остановилось. Поисковая машина, наверное, уже вышла из Реггана. В половине десятого не выдержал, обмакнул в бензин и зажег первый факел. Тот горел десять секунд ослепительным пламенем, которое должны были увидеть за 30 километров.

Всю ночь Билл жег факелы один за другим, напряженно вглядываясь в темноту. Рассвет застал его под крылом, дрожащим от холода и с ужасным чувством разочарования. Патруль его не заметил.

Власти в Сахаре сделали все возможное и даже больше. Борель сдержал свое обещание и выслал машину, но люди в ней не видели никаких сигналов. Искали Ланкастера и с воздуха к северу от реки Нигер: авиаспециалисты были уверены, что авария случилась неподалеку от Гао из-за нехватки горючего. Никому и в голову не приходило, что «Малый Южный перелет» упал в 65 километрах от транссахарской дороги и так близко от Реггана!

Тем временем в Лондоне Чаби Миллер тщетно обивала пороги официальных учреждений. На все просьбы о помощи она получала стандартный ответ: сейчас пасхальные праздники, и сделать ничего нельзя. Ланкастер уже мертв — таково было мнение чиновников. А если и жив, любая помощь из Лондона все равно придет слишком поздно.

...Утром в пятницу Билл подсчитал свои запасы воды. Он выпил уже полтора литра! Это больше той нормы, на которую он рассчитывал. Но нельзя отчаиваться! Скорее за дело! Надо снять обшивку со второго крыла и пополнить запасы факелов: ночью он так понадеялся на успех, что сжег их слишком много. Да и в коробке осталось всего восемнадцать спичек.

Каждые полчаса Билл отпивал от фляги, борясь с искушением сделать большой освежающий глоток. В голове невыносимо стучало, глаза невольно закрывались от страшного света, царившего вокруг, и в них, словно в волшебном калейдоскопе, ежеминутно менялись цвета в самых режущих и кричащих сочетаниях. В полдень, когда стало совсем невмоготу, он снял самолетный компас и вылил его содержимое себе на голову, наслаждаясь кратковременным чувством прохлады. День проходил, но не было никаких признаков, что его ищут с воздуха.

В субботу Билл проснулся с твердым намерением протянуть как можно дольше. После полудня налетел свирепый самум, и пустыня превратилась в настоящий песчаный хаос. Билл обмотал голову рубашкой, но песок набивался в рот сквозь опаленные потрескавшиеся губы и скрипел на зубах. В этот день он выпил полтора литра воды и с трудом удержался, чтобы не распечатать канистру. Когда солнце зашло, зажег обломки пропеллера и несколько факелов. Безмолвна и мертва была пустыня, и только мерцающие звезды холодно смотрели сверху...

Ночью внезапно пошел дождь. Огромные капли, величиной с пенни и холодные как лед, падали на обшивку. Прежде чем Билл сообразил, что надо делать, ливень прекратился так же внезапно, как и начался, не оставив ничего, кроме крошечных шариков мокрого песка.

Все воскресенье Билл лежал под крылом, припоминая подробности полета, и заносил их в бортовой журнал. Свое нынешнее положение описал с полным самообладанием и философским спокойствием. Канистра с водой уже наполовину пуста, и винить некого.

Когда сумерки перешли в ночь, Билл увидел на востоке длинную полосу света. Это самолет! Дрожащими руками схватил факел, обмакнул в бензин и зажег. Пилот обязательно увидит его сигнал, и утром за ним придут! Можно отпраздновать свое спасение и выпить воды сверх рациона.