Роман Устинов - Индия наизнанку

«Мда, вот так, оказывается, кончаются дни невеликих путешественников», — думалось мне, пока я лежал бревном в своей гостинице и смотрел, как по потолку расползаются зеленые круги.

Подробно описывать последствия резкого снижения иммунитета и своих мобильных качеств я не стану. Но, увы, активность моя понизилась, и на протяжении пары суток все мое перемещение ограничилось походами от туалета до кровати и обратно. Находясь в горизонтальном положении, я смотрел на застывший и не работающий, наверное, с момента постройки гостиницы вентилятор, на расползающиеся по потолку круги и видения, близкие к галлюцинациям. Есть не мог, пить не мог, голова была тяжелой и постоянно кружилась, даже, кажется, в те недолгие минуты, когда я проваливался в сон.

Смотритель гостиницы — мужик с усами — не предлагал своей помощи и хлопал меня по плечу:

— Адаптируешься.

Я начинал верить, что адаптируюсь, старался не жаловаться и мужественно блевал.

Через пару дней, проверив на себе бесполезность всех российских лекарств, я догадался приобрести в аптеке местные пилюли. Здоровье пошло на поправку, и ближе к ночи второго дня я решил прогуляться по городу, подышать воздухом. Индусы знают, как травить и — соответственно — как лечить жертв своих отрав, поэтому местные лекарства оказались более пригодными, чем заморские, отечественные.

Пройдя боевое крещение, я сделал несколько полезных для себя выводов. С тех пор я старался меньше экспериментировать с индийской едой. Я начал учиться самостоятельно готовить простую, неострую вегетарианскую пищу.

Я вышел на улицу обновленным: покрещенным, выблевавшим все, что мог, навстречу жутким делийским пейзажам и новым приключениям.

Стоит немножко уйти в сторону от красочного повествования о колорите города Дели и его обитателях и рассказать читателю о местах культурного значения: музеях, заповедниках и достопримечательностях. Не все же шарахаться по помойкам…

Не буду сильно углубляться в историю развития города Дели, отмечу лишь, что на территории современного города находилось несколько крепостей-фортов, принадлежавших различным индийским кланам. По мере развития агломерации, четкая граница между зонами влияния этих фортов-кланов стиралась, и два, три и более фортов (по-индийски — «кила») входили в состав одного большого населенного пункта. Если Москва, например, почти равномерно разрасталась в разные стороны от Кремля, поступательно приобретая радиально-кольцевой облик, то историческое развитие Дели осуществлялось по несколько иному маршруту. Город рос, заглатывая, как черная дыра, все эти форты-килы внутрь себя, и, вопреки (или благодаря) раздолбайству и невоинственности индусов, форты эти от времени почти не пострадали, постепенно превращаясь в туристические объекты и обрастая торговцами сувенирами, помойками и попрошайками. За время пребывания в Дели мне удалось посетить несколько таких фортов, среди которых была самый большой и старый — Пурана Кила.

Эти самые Килы, являя собой обычные средневековые крепости, обладали несомненным минусом: платным входом. В Индии же, как и в прочих не сильно развитых государствах (в России, например), стоимость входа для иностранцев значительно превышала стоимость для местных.

Несмотря на то, что в сотнях туристических мест, будь то самаркандский Регистан или Египетский музей, мне удавалось просачиваться по цене для местных (благо я в равной степени похож и на узбека, и на кубинца, и на таджика и даже на араба), с индусами такой метод мог не пройти. Зоркий хитрый билетер бдительно отфильтровывает неместных от местных, заставляя платить «белых мистеров» (к которым, теоретически, я и относился) за вход в десятикратном размере. Тем более, я только приехал в Индию из январской Москвы и был бледен и незагорел, как настоящий нерезидент. Будучи уверенным, что индусы, особенно осуществляющие различные поборы, — народ корыстный, я провел эксперимент: сунул в руку билетеру бумажку, превышающую стоимость входного билета для местных, но в разы ниже стоимости билета для иностранцев.

— Мне без билета, — подмигнул я.

Механизм, тысячекратно опробованный в российских пригородных электричках, сработал и тут: индийские билетеры — они как контролеры в подмосковных электричках, корыстны и меркантильны. Бумажка незаметно провалилась в карман индуса, а я столь же незаметно просочился в Пурана Килу — форт красного камня, построенный афганским правителем Шером Шахом аж полтысячелетия назад. Механизм попадания в платные места по неофициальному курсу был разработан: индусы — люди не из бескорыстных.