Роман Устинов - Индия наизнанку

Как я ни старался беречь свои истлевающие китайские кеды, купленные в Поднебесной почти два года назад, по заветам Несина перемещаясь босиком по Гоа и ашраму Саи Бабы, тем не менее, неумолимо приближался час покупки новой обуви.

Выбрав, на мой взгляд, хорошие, но непальские (а, значит, плохие) кроссовки, я отправил свои старые, верно служившие на протяжении нескольких месяцев кеды на помойку.

Наконец, сделав все необходимые приготовления и даже купив смешные непальские штаны с узорами взамен тех, что у меня сожрала корова, я мог потратить пару дней на прогулки по Поккаре и близлежащим поселкам.

Изучая окрестности и, скорее порядка ради, навестив несколько музеев, я все же спешил в гостиницу, делая заметки перед походом и готовясь к уходу в автономный режим на пару недель.

Холл нашей гостиницы пестрел объявлениями с предложениями поволонтерить в каком-нибудь природном парке или деревне, помочь непальцам в постижении азов английского языка, строительстве или организации чего-либо.

Вторым, после походов и треккингов по горам, родом деятельности иностранцев в Непале значится волонтерство. Десятки и сотни агентств, как в самом Непале, так и за границей предлагают работать в поселениях тибетских беженцев, преподавать в школах английский язык, служить в монастырях и природных заповедниках, не получая за это ни гроша, а иногда еще и приплатив этому агентству, за услуги по подбору места служения. Своими силами непальцы не всегда могут справиться, поэтому привлекают дармовую силы из-за границы. Чаще всего на это идут молодые ребята европейского склада ума, готовые потратить несколько месяцев своей жизни на помощь гражданам одной из самых бедных стран мира. Однако, никто не запрещает предложить свое бескорыстное служение и самостоятельно, не пользуясь услугами никаких волонтерских агентств и обратившись к адресату непосредственно.

В своей гостинице я познакомился с парнишкой чуть помоложе меня и рассказал ему, что не прочь поработать в какой-нибудь школе учителем, но связываться с агентствами не хочу.

— Слушай, если ты хочешь преподавать в школе, то у меня хорошее предложение для тебя. Я просто направлю тебя к своему знакомому, он как раз несколько лет назад открыл английскую школу в своей деревне. Тебе нужно будет только добраться до места.

— Хорошая идея, — воскликнул я. — Оставь мне координаты.

Созвонившись с Набараджем — так звали управляющего школы, куда я решил отправиться поволонтерить, и предупредив его, что готов приступить уже через пару недель, я получил приглашение заскочить на денек, по дороге к Аннапурне, в их деревню, посмотреть на место моей будущей ссылки. Поблагодарив парнишку, я засобирался в путь.

В Поккаре меня более ничего не держало, напоследок отъевшись мяса и аналога наших пельменей — непальских момо, я отправился на разваливавшемся автобусе по направлению к Бешишахару, к началу Аннапурнского трека.

Автобус, как обычно, скакал и трясся, даже не пытаясь объезжать ямы и кочки. Время от времени в наше разваливающееся транспортное средство подсаживались школьники, ехавшие после занятий из одной деревни в другую.

Нарядные, с рюкзачками и галстуками, девочки — с бантиками, они возвращались домой из своих школ: в Непале, так же, как и в России, не в каждой деревне имеется по школе. Автобус подбирал всех и от этого ехал еще медленней. Частые остановки, резкие повороты на серпантинах, подъемы и спуски, кочки и овраги, музыка, неустойчивость и постоянные резкие удары по тормозам делали наше перемещение медленным, опасным и интересным. Под автобусом разверзались огромные пасти непальских долин. От тряски детей укачивало, и они аккуратненько блевали в пакетики. Представляю, что бы творилось сейчас с детьми индийскими: какие там пакеты! Заблеван бы был весь салон и фасад автобуса, и никто и бровью бы не повел.

Но нет, непальские дети — не индийские: аккуратненько собрав все в пакетик, они выходили на очередной остановке после жуткой тряски и выбрасывали все в урны.

Автобус продолжал движение, подбирая крестьян с курами, клетками, котомками, кошелками. Кто-то вез с собой в семиметровом автобусе-пазике коз, а ктото — скотину и покрупнее. Почти на каждого пассажира приходился кубометр груза, который рассовывался по свободным местам салона автобуса и снаружи него. Груз сваливался в проходах, запихивался под сиденья, раскладывался по приборной панели водителя, свешивался из окон. Но поистине главным грузовым отсеком любого непальского автобуса служила крыша. На крыше вперемешку с людьми ехали козы и куры, корзины и мешки, бочки и тюки, запчасти, корма для животных и десятки других номенклатурных позиций.