Роман Устинов - Индия наизнанку

Все это, еще раз отмечу, в лесу, под круглогодичным солнцем и зарядом позитивной энергии. В администрации можно выхлопотать себе жилье, подселиться к кому-то — за деньги или за так, раздобыть какое-то благо (интернет мной не проверялся, но, например, велосипеды всегда к услугам гостей), узнать расписание медитаций, кружков и мастер-классов.

Ну а устал от джунглей, мангустов и экологичности — сел на велосипед и за полчаса добрался до океана.

Почти что рай, в общем.

Ежедневно общаясь с американцами, французами и прочими национальностями, я узнавал, чем они живут. Нравилось абсолютно всем. Еще бы: насильно сюда никого не сгоняли.

Одну немецкую девчонку, например, сюда привезли родители, она поучилась тут с полгода в школе, восхитилась Ауровилем, да и осталась, а родители вернулись в свою Германию. К десятому классу она знала уже несколько языков. Ктото занимался тут музыкой, а кто-то изобретал альтернативные источники энергии.

Нашлись тут и русские. Я встретил супружескую чету пенсионного возраста неподалеку от Матримандира. Старики занимались озеленением территории.

— Ну, расскажите, товарищи русские, в чем же такая уникальность Ауровиля?

Чем он может поразить гостя, за исключением Матримандира? — допытывал я их, когда мы уже немного познакомились.

— Э-эх, — вздыхал пожилой мужик откуда-то из Калуги. — Чтобы это понять, тебе нужно прожить тут… Понимают только избранные. — Мужик явно считал себя избранным. Жена же его вовсе молчала.

— Ну, чтобы принять решение о целесообразности проживания тут, мне нужна информация от очевидцев, — не унимался я.

Мужик лишь хмуро посмотрел на меня и стал опять бормотать что-то про избранных и тому подобные вещи, продолжая озеленять святое место. На откровения он не был настроен.

Так обычно ведут себя сектанты, но на секту весь Ауровиль был явно не похож: не было ни регулярных сборищ, за исключением медитаций и кружков, да и то вовсе не обязательных для посещения, ни больших партийных взносов от жителей- «сектантов» — все делалось на чистом энтузиазме, волонтерстве и вере в светлое будущее. Да и остальные его жители были явно подоброжелательней. Со слов того же мужика, в Ауровиле проживает несколько десятков русских. Однако же ни одного из постоянно проживающих тут русских, за исключением неразговорчивой четы, за всю следующую неделю я не повстречал.

Поскольку — по негласному кодексу жителей и гостей Ауровиля — каждый должен был внести посильную лепту в становление города — я вызвался помочь этим русским в озеленении околоматримандирной территории.

Перетаскав несколько кубометров земли из одной точки в другую, я решил закончить свою миссию. Разговорчивость моих новых русских знакомцев особо не повысилась, поэтому я поспешил распрощаться.

Это была не первая встреча с русскими в Ауровиле. Правда, встреченный мной русский был не длительно проживавшим, а таким же, как и я, гостем. Пока я первый раз брел от океана к Ауровилю, сзади меня остановился мотоцикл.

— Ду ю нид хелп? — с русским акцентом спросил меня мотоциклист.

Мы познакомились. Москвич Артем слегка удивился тому, что я тоже был москвичом.

Подбросив меня по спиральной тропе до администрации, он рассказал, что приехал сюда со своей женой на месячный отдых между работами и возвращаться в Москву не особо хотел. Москвичи, как я уже отметил, не относились к категории постоянных ауровильцев, и даже жили за его чертой.

Почему-то ребята не желали нарушать экосистему Ауровиля своим присутствием, предпочитая обитать в хижине возле океана, изредка наведываясь к Ауровилю посредством мотоцикла — на всякие тусовки, медитации и культурные вечера. Сдружившись, мы иногда ходили друг к другу в гости: я — в их большое бунгало возле океана, они — ко мне, в маленькое лесное.

Более того, оказалось, что учились мы на одном факультете МГУ, только Артем закончил его на год раньше меня; нашлись даже общие преподаватели.

Я уже привык к массе совпадений, которые поджидали меня в Индии, поэтому особо удивляться не стал.

Отсюда, из Индии, очень странным было вместе вспоминать студенческую жизнь, которая, казалось, лежит в другом измерении.

Щедро поддержав ауровильское сообщество рублем, верней, рупией, в администрации я получил направление на проживание в отдельном бунгало-курятнике, на деревянных сваях, без двери, но зато с утренней кормежкой и велосипедом. И даже снабдили меня москитной сеткой — истреблять комаров в счастливом обществе еще не научились (ни эвкалиптов, ни рыб-гамбузий сюда не завезли).