Андрей Поляков - Снег на экваторе

Демонстранты бесились много часов подряд. Тысячи орущих, прыгающих, пританцовывающих, размахивающих ветками деревьев и плакатами людей, казалось, впали в транс. Не обращая внимания ни на проносящиеся автомобили, под колесами которых они могли оказаться, ни на палящее солнце, болельщики, словно заведенные, без устали горланили свои лозунги.

Встречать сборную в аэропорт прибыл вице-президент. Глава государства не смог этого сделать по уважительной причине – был с официальным визитом в Китае. Но скорбел со всеми вместе. Как сообщила в официальном бюллетене президентская пресс-служба, узнав о проигрыше, президент и его приближенные долго не могли притронуться к яствам, приготовленными для них лучшими китайскими поварами.

От вице-президента ждали не только сочувствия, но и решительных действий. И он не подвел.

– Если потребуется, весь кабинет министров в полном составе полетит в штаб-квартиру ФИФА, – провозгласил политик.

– Если бы я мог убить судью, я бы это сделал, – добавил стоявший рядом министр по делам молодежи и спорта Дипак Пател.

Судя по грозному виду, в тот момент он действительно был способен на все.

Поутихшие было антигабонские настроения вспыхнули с новой силой. Имя Дирамбы стало в Замбии нарицательным. Им называли злейших врагов, использовали в супружеских перепалках, писали над дверьми общественных уборных, давали в качестве клички самым тощим, уродливым и шелудивым бродячим псам.

– Да ладно тебе, не будь Дирамбой, – говорили, уламывая несговорчивого человека.

– Ах, ты, Дирамба хренов, ну погоди! – неслось на улицах замбийской столицы вслед мелкому воришке или водителю автомобиля, обрызгавшего грязью.

Столь своеобычные проявления патриотизма с пониманием и сочувствием встречались властями, которые, кстати, и через два года после авиакатастрофы, до дня встречи со сборной Габона, так и не опубликовали доклад комиссии, расследовавшей обстоятельства гибели команды. Из уст официальных лиц и даже членов правительства раздавались заявления одно воинственнее другого, и подчас казалось: будь у Замбии и Габона хоть метр общей границы, не миновать бы миру еще одной «футбольной войны». Причем, в отличие от скоротечной латиноамериканской, она была бы гораздо длительнее и кровопролитней.

Трудно сказать, чем закончился бы этот странный, затяжной и односторонний конфликт, если бы не жребий. Он свел сборные двух стран в одну отборочную группу розыгрыша чемпионата Африки, финал которого прошел в 1996 году в ЮАР.

Решительные протесты замбийцев в Конфедерацию африканского футбола об изменении состава группы, естественно, ни к чему не привели. Оставалось либо подчиниться и играть с ненавистным Габоном, либо хлопнуть дверью и минимум на пару лет выбыть из официальных соревнований. Выбора, по сути, не было. Лишить широкие массы замбийских болельщиков любимейшего и едва ли не единственного доступного зрелища было бы с человеческой точки зрения слишком жестоко, а с политической – в высшей степени недальновидно.

Итак, надо было играть. Но как загнать назад льва, выпущенного из клетки? При мысли о том, что могло произойти в Замбии с габонскими футболистами, делалось жутко. И не только габонцам, но и замбийским властям, и футбольному руководству. Ко всему прочему, сложилось так, что матч Замбия – Габон должен был стать решающим в группе. Положение надо было исправлять, причем срочно. Пропагандистская машина заработала в обратном направлении. Со страниц газет исчезли антигабонские материалы, а из официальных кругов фонтаном брызнули елейные примирительные высказывания и призывы не поддаваться чувству мести.

– Давайте всегда помнить, что габонские гости – футболисты, а не солдаты, – убеждал болельщиков председатель Футбольной ассоциации Джейбс Зулу.

Скоро начало казаться, будто и не было в мире крепче дружбы, чем замбийско-габонская. Крупнейшая гостиница Лусаки спешно посвятила ей танцевальный вечер. Хотя билеты стоили больше 30 долларов, в просторном зале банану негде было упасть, а среди почетных гостей фигурировал сам президент республики. Прибыльный почин с готовностью подхватили дискотеки и ночные клубы. Бойко пошла торговля сувенирами соответствующего рода. А популярная музыкальная группа «Файв революшнз» даже выпустила к заветной дате альбом, посвященный эпохальному событию. Разумеется, все вошедшие в него композиции были обречены на регулярный выход в эфир на всех радиостанциях и стали хитами.