Кей Чорнук - Прогулки с Вольфом

В 1983 году Тропический научный центр в стремлении определить внешние границы заповедника и его фактический размер провел большую работу по съемке. Эта работа охватывала и новые участки, которые были куплены в верхних частях Пеньяс-Бланкас, и также земли, уже созданные в Бриллианте и Эль-Валле. Также были проведены измерения тех 554 гектаров сообщества Боскетерно, которые были как бы отодвинуты в сторону в первый год после их покупки.

Перед приездом группы землемеров Джованни Белло, Элизар Меджиас и я прошли через новый раздел той местности, на которой надо было провести измерения. Это было на южной стороне реки Пеньяс-Бланкас. В таком регионе, в котором не то что охотники, а, я бы сказал, даже господь Бог не разберется. Мы там ходили кругами по своим же следам, пытаясь миновать самую сложную местность, пройти через которую было практически невозможно. На этом диком участке леса, граничащем с заповедником на юге, не было проложено никаких пограничных линий. Они никогда не были даже установлены. Когда прорубались пограничные линии, мы называли их «резиновыми границами», ибо мы растягивали их куда могли, для того чтобы включить правительственный лес, если знали, что владельцев нет.

На эти крутые склоны никто никогда не предъявлял никаких претензий. Но их все равно надо было включить как объект съемки. Идея заключалась в том, что эта земля была никому не нужной, почти недоступной. Если заповедник купит землю вокруг нее и соединит участки, то тогда мы могли бы защищать все это пространство. Лес, в свою очередь, будет защитой верховьям реки Пеньяс-Бланкас. Невозможно поверить, но, в конце концов, две заявки-таки были сделаны на этой ничейной земле! Впоследствии люди, которые подали эти заявки, отозвали их, поскольку им было слишком сложно расчистить эти участки и подать требования в соответствии с законом.

Я занялся этим вскоре после выхода с больничного. Зная, что работа будет чрезвычайно сложной, сказать по правде, я искренне надеялся, что дело будет сделано до того, как я вернусь в заповедник. Такой был план. Но я вышел на работу, когда пришли геодезисты. Я знал, что рубка просек на этой большой территории будет очень медленной. Геодезисты будут следовать за нами, дыша нам в шеи, когда мы будем пытаться разобраться, куда же идти.

В бригаде геодезистов было по меньшей мере человек десять, а иногда и того больше. Им помогали ремонтные бригады заповедника, то есть, я и Элизар. Съемки проводились в ноябре. Поскольку это самый сырой и часто ветреный месяц, я считаю, что это была глупая затея — пытаться сделать такую работу в ледяном лесу. Мы с Элизаром прорубали путь сквозь растительность, пытаясь определить маршрут для команды геодезистов через глубокое ущелье. Геодезисты хотели сделать самую трудную часть работы в первую очередь, хотя мы говорили им, что мы еще не провели никакой разведки, не прорубили никаких тропинок. Мы просто не были готовы. Но они решили идти своим путем, а мы начали с долины Пеньяс-Бланкас, взяв курс на юг. Мы пересекли реку и поднялись на те холмы, через которые идти было очень трудно. Там был большой каньон. Мы все шли тропами тапиров, полагая, что хоть одна из них приведет нас в такое место, где мы сможем этот каньон пересечь. Тем не менее, тропы просто исчезали, и все тут.

Когда дело дошло до замеров, инженеры желали, чтобы линии были максимально прямыми. В одном месте они должны были пристреливать своим прибором через каньон шириной около километра, с красивым водопадом, падающим вниз по одной из стен. Чтобы пристрел был четким, не должно быть ни облаков, ни дождя, поэтому нам пришлось два дня ждать хороших условий для съемки. Такая работа наверно остается незамеченной, но мы на нее потратили много времени и сил. А также были вынуждены провести несколько ночей в лесу, о которых я даже не вспоминаю.

Попытки быть впереди геодезистов создавали невозможную ситуация для Элизара и меня. На ночь мы обычно шли по два-три часа до дома, в то время как геодезисты оставались в ближайшем приюте. Они начинали работу прямо рядом с избушкой, в которой ночевали. Мы же возвращались утром со свежим хлебом, мясом и другими припасами. Остальная еда была заботой Джованни, который доставлял ее, насколько мог, на лошади. Всего за неделю большая команда геодезистов съела двадцать с лишним килограммов бобов и под пятьдесят кило риса. Доставка продовольствия в этой геодезической съемке была не самым последним по важности делом.