Кей Чорнук - Прогулки с Вольфом

«Мы с Лаки в 1977 году познакомились с квакерами Латинской Америки — когда нас пригласили в качестве представителей нашего собрания на конференцию в Уичито, штат Канзас. В Уичито есть университет, которым управляют евангельские квакеры с пастором. Они занимаются миссионерской деятельностью. Евангельские квакеры проделали большую работу, особенно в Африке, Центральной и Южной Америке. На этой конференции они свели нас, традиционных квакеров, живущих в Латинской Америке, с другими квакерами, также двуязычными — из Мексики, Гватемалы, Боливии и Перу. Этот съезд был важен тем, что открыл путь для включения в дальнейшем квакеров Латинской Америки в более крупную Американскую секцию Всемирного комитета Друзей.

После мероприятия в Уичито стали проводиться ежегодные слеты. В конце концов, я стал руководителем Американской секции, всегда представлял собрание Монтеверде на этих мероприятиях. Сразу же возникла проблема перевода. Потребовалась экспертиза и опыт двуязычных квакеров. Особенно помогла инициатива одной женщины, которая хотела ввести перевод на собраниях в последующие годы. Она настаивала на том, что необходимо получить соответствующее оборудование и провести тренинги для переводчиков. Это дало возможность понимать друг друга каждому участнику.

Позже в Никарагуа, Перу и Боливии появилась проблема призыва в армию в этих странах. Представители квакерских собраний этих стран обратились к нам за помощью в поисках альтернативной службы для своих детей вместо призыва. Наш комитет помог им поставить вопрос о пацифизме перед властями, и мы поддерживали их в этом процессе.

В начале 1980-х годов я стал представителем Американской секции Всемирного консультативного комитета Друзей (FWCC). Я смог посетить Кению, Канаду, Голландию, Германию и Японию и побывал на многочисленных собраниях по всей территории Соединенных Штатов. Миссия FWCC заключается в том, чтобы облегчить общение и понимание между различными ветвями квакерских объединений, у которых могут быть разные способы проведения молитвенных собраний.

Я состоял в комитете шесть лет. Свой первый подобный опыт я получил в Торонто, в Канаде, но будучи человеком новым, я еще не понимал правил игры. Утром, когда надо было входить в курс дел, со мной связался человек из зоопарка Торонто. Он когда-то бывал в нашем заповеднике туманного леса и сейчас предложил отвезти меня в зоопарк. Он был сотрудником проекта и выращивал лягушек в неволе, чтобы вернуть их потом в дикую природу. Он хотел показать мне свое учреждение, поскольку была заинтересованность в получении образцов золотых жаб для своего проекта. Тем утром квакеры должны были вводить меня в курс дела, а я был с животными. Поэтому с самого начала работы в комитете отношения были слегка натянутыми. Вскоре я осознал важность каждой минуты нашей напряженной повестки дня и после этого первого заседания стал относиться со всей ответственностью и серьезностью к своей должности. На каждой конференции, на которой я оказывался, я встречался со старыми друзьями и знакомился с новыми людьми. Мое участие предоставило мне возможность побывать в уникальных местах. Для меня это была большая честь — участвовать в мероприятиях Всемирного консультативного комитета Друзей и представлять там наше собственное собрание Монтеверде.

В течение 1980—1990-х годов Монтеверде активно участвовал в деле помощи беженцам из Никарагуа и Сальвадора, где шли гражданские войны. Двое наших квакеров, Молли и Мигель Фигерола, посетили эти страны, взяв с собой медицинские материалы и школьные принадлежности. Создавалось множество проектов, которые помогали церквям функционировать, а гражданам собирать деньги. Они помогли сотням сирот в Гватемале, собрав пожертвования, как в нашем регионе, так и на международном уровне, и доставив собранные средства по назначению. Молли и Мигель были представителями нашего собрания в этой работе уже несколько лет. У них был уникальный способ работы с отдельными лицами, в том числе с властями. Многого удалось достичь зачастую ценой попадания в разные опасные ситуации. Молли была голландкой и много лет работала учителем. Она свободно общалась, по меньшей мере, на пяти языках. Мигель был выходцем из Испании и сам подвергся политическому преследованию, поэтому знал, как общаться с людьми, живущими в условиях репрессивных режимов. Никто в нашем собрании не мог быть столь же эффективен, как они, и мы высоко ценили их вклад.