Павел Пашков - Ярость Севера. Книга вторая. Вражьи берега

Конунг Ниялль все время просидел в своем доме, возле лежака с Дербхэйл. Он любуется ее красотой, тонкостью губ и изяществом тела. Девушка больше не просыпалась, но о ее наискорейшем выздоровлении сообщает легкое похрапывание. Она что-то усердно делает во сне, иногда улыбается, губы выговаривают слова на неизвестном языке и после снова замолкают. Нияллю любопытно это наблюдать и чем дальше он упивается ее красотой, тем сильнее чувствует прилив крови в своем черством и грубом сердце.

К вечеру этого дня улицы опустели. Все ушли по своим домам, а приезжие торговцы завалились спать прямо в своих лавках, охраняя их. Двери некоторых домов чуть приоткрыты, туда-сюда со скрипом открываясь, они выпускают и запускают внутрь пьяных викингов. Слышится смех, дружное бормотание и частные одобрительные крики воинов, которые устраивают мордобои. Здесь же огромное количество самых разных шлюх, на какую не посмотри, сразу станет жалко: избитые лица, уставшие глаза и потерянный вид. Одежда изорвана в клочья, на руках и ногах синяки. По первой команде пьяных ублюдков, некогда мечтавшие о любви девушки, обязаны ползти и обслуживать грязных и вонючих воинов. Никто не обращает на них внимания до тех пор, пока организм не потребует облегчиться. Огромный рыжеволосый викинг с густой как шерсть медведя бородой, развлекается сразу с двумя рабынями. Он уселся на стул, поставив перед собой на колени молоденькую рабыню. Прежде ей завязали руки за спиной. Крепко ухватившись в ее волосы своими цепкими пальцами, воин заставляет ее ублажать его ртом. Девушка кашляет, дергается и плачет. Но всем все равно. Да и куда ему, рыжему викингу, обращать на это внимание, когда тем временем другая рабыня отвлекает его своей пышной грудью. Она постарше и опытнее, поэтому как можно сильнее завораживает внимание мужчины, дабы он не опомнился и не посадил ее на колени перед собой, сменив молодую. Помнится, совсем недавно двух рабынь сожгли, после того, как они захлебнулись от изнасилования.

Ночь бросает на улицы города перевернутую Руну Уруз. Она несет жестокость и опасность. Советует не рисковать. «Одумайтесь», – шепчет городу северный ветер, но викингам не до этого. Ведь сегодня ночью рекою льется хмель, а развратные девки, рабыни и местные, пленят сознание могучих викингов. Только в доме конунга, сегодня рождается настоящая любовь. Это чувство. Это отвращение к всему тому, чем он жил и дышал ранее. Непонятное. И убийственно желанное.

Дверь в дом вождя с силой открылась. Сильный скрип и удар по стене, чуть не разбудили Дербхэйл. Ниялль вскочил, схватил свой топор и без раздумий бросился на тех, кто вошел в его дом. Двое мужчин, один викинг и другой раб, стояли на пороге. Конунг прыжком с силой вышвырнул обоих сразу на улицу, мягко, словно для малого дитя, закрыл дверь и злобным взглядом уставился на незваных гостей.

– Вы что, ублюдки? Смерти своей желаете? Так прямо сейчас оба сдохните! Этот то ладно, – конунг указал топором на раба, – а ты то – викинг! Небось перепил, отродье ублюдочное?! – злые глаза Ниялля буквально ошарашили викинга.

– Прости меня, вождь, новость срочная, сразу к тебе побежал! Сдуру в дверь то с ноги шарахнул.

– Сдуру?! – заскрежетал сквозь зубы Ниялль и, подпрыгнув со всех сил, ударил воина с кулака в дыхалку. Тот скрючился и стал жадно глотать воздух, схватившись за отбитую грудь. Конунг поднял его лицо к себе за волосы и мерзко проговорил. – В следующий раз я тебя убью.

– Да, мой вождь! – испугано ответил викинг.

– А теперь говори, что за такое важное событие, что ты решил нарваться этой ночью и рискнуть своей жалкой жизнью! – конунг посмотрел на луну и постарался успокоиться. Воин выпрямился, отдышался и, посмотрев на раба, ответил.

– Этот человек знает о том, что за слиток ты привез из Англии.

Ниялль удивленно посмотрел на раба. Потом на мужчину. Снова на раба и подошел вплотную к викингу. Тот сглотнул слюну и продолжил.

– Мой вождь. Он знает, где еще можно взять десять так слитков.

– Откуда он знает? И откуда ты знаешь, что он знает? – Ниялль закатил глаза и странно посмотрел себе под ноги. Он устал, плохо спит, следя за Дербхэйл, и уже путается в собственных фразах.

– Один из воинов Дьярви говорит на Английском. Этого раба мы привезли из Англии, он прятался на одном из кораблей. Как раз на том, где был слиток. Ты знаешь кто он такой?

– Нет! Откуда мне знать? – конунг отошел от воина и сплюнул в сторону. – Живее говори, что там?