Валентин Аккуратов - В высоких широтах

Зажав нож в руке, я осторожно расшнуровал рукавообразный выход и высунул голову. Прямо перед собой в одном метре я увидел испуганную морду медведя, который, заметя меня, медленно попятился назад, скаля желтые, массивные клыки и вытягивая черную нижнюю губу. С молниеносной быстротой я нырнул обратно и распорол заднюю стенку палатки, чтобы проскочить в самолет за карабином.

Дальнейший ход происшествия был не менее интересным. Медведь, напуганный мной, когда я выглянул из рукава палатки, отпрянул к хвосту самолета и натолкнулся на Каминского, который задом спускался из самолета, чтобы выяснить причину шума. Привлеченный меховой малицей Каминского, медведь стал наступать на него с явно агрессивными целями. Каминский быстро кинулся в самолет и тут же выскочил с карабином. Медведь, привлеченный запахом пустых консервных банок, с любопытством рылся в них. Еще мгновение, и грянул бы выстрел, но в это время, размахивая «лейкой», подбежал Черевичный с криком: «Не стреляй, буду фотографировать!» Щелкнул фотоаппарат. Медведь, ни на кого не обращая внимания, продолжал копаться в отбросах лагеря, а потом, увидя такое количество собравшихся людей, окруживших его, медленно направился в торосы. Мы отпустили его, так как знали, что он обязательно вернется. Зверь, отойдя метров двести, выбрал высокий торос, лег на нем и стал внимательно следить за лагерем.

У нас завязался спор: убить или оставить. Большинством решили пощадить. В продолжение последних четырех дней медведь регулярно посещал лагерь, с удовольствием копался в отбросах и поедал все, что мы ему бросали. Он с любопытством заглядывал в ведра, обнюхивал сапоги, съедал газеты, куски хлеба, колбасу, консервы — все, что ему давали. На людей он почти не обращал внимания и, как только начинала работать глубинная лебедка, немедленно уходил в торосы, где неизменно ложился и внимательно наблюдал за нами. К концу нашего пребывания на льдине он так привык к лагерю, а мы к нему, что перестали обращать на него внимание.

Однако в нашем лагере были предметы, которых медведь очень боялся. Однажды, возвращаясь из торосов в лагерь, он наткнулся на радиомачту и вздумал ее лизнуть. Температура была —28°. Он дико заревел и отпрянул в сторону, а на металлической мачте остался розовый кусок кожи. После этого он пропадал почти десять часов. Но запах поджариваемой украинской колбасы пересилил страх, и он опять вышел к нам, опасливо обойдя мачту радиостанции. В день старта медведь пришел провожать нас, но как только запустили моторы, он немедленно скрылся в торосах.

Песец и медведь — это уже не случайность. Очевидно, этот район обладал достаточными ресурсами для существования животных в столь высоких широтах и на таком огромном удалении от материка. Этот медведь был средней величины и достаточно упитан. После взлета мы видели, как он быстро улепетывал куда-то на запад.

Лагерь № 2, на широте 78°30′, долготе 176°03′O, где мы пробыли с 13 по 17 апреля включительно, был самой интересной точкой из всех наших трех посадок.

Во время третьего полета предполагалась посадка на широте 83°00′ и долготе 180°00′. В соответствии с этим за счет горючего нагрузка самолета была увеличена. Вторая половина маршрута и посадка происходили в сложной синоптической обстановке, поэтому остановлюсь на этом полете несколько подробнее. Да и по дальности третий полет был максимальным: в оба конца было пройдено 2740 километров.

20 апреля все было подготовлено к старту, но задержала погода. Синоптики Москвы и полярных станций на мысе Шмидта, острове Диксона и в бухте Тикси лететь не рекомендовали. Глубокий циклон захватил всю область океана к северу от острова Врангеля. Улучшение предсказывалось на 22-е, в связи с чем было решено вылететь на льдину 23 апреля, в 04 часа. Но утром 22-го погода резко изменилась к лучшему. После тщательного ознакомления с прогнозом и фактической погодой всех островных станций и побережья решено было вылететь 22-го.

В 19 часов 05 минут, после 44-секундной пробежки по идеальному аэродрому бухты Роджерс, самолет с большой нагрузкой тяжело оторвался и, медленно набирая высоту, лег на курс в обход гор острова Врангеля по маршруту бухта Роджерс — мыс Гаваи — мыс Литке и далее к 83° северной широты. Перегрузка сверх всяких добавочных норм явно сказывалась на моторах. Выбрасывая черный дым из патрубков, самолет достиг высоты 150 метров после 34 минут полета.