Ольга Овчинникова - Автостопом до алтайского яка

Смотрю в отчаянии на Диму, он спокойно говорит:

– Так, ладно. Брось ты это дело. Расширяй поле, пойдём со стороны мочевого.

Цистотомия 10 10 Цистотомия (от греч. cystis – мочевой пузырь и tome – разрезание) – хирургическое вмешательство, заключающееся в рассечении стенки мочевого пузыря для выполнения на нём различных операций (прим. автора). . К такому, что называется, жизнь меня не готовила. Через брюшную полость извлекается мочевой пузырь, делается разрез, и через него нужно попытаться провести катетер изнутри мочевого пузыря наружу, то есть ретроградно, не побоюсь этого слова. Видение процесса проплывает в моей голове туманом. Знания тоже – чисто теоретические.

Хорошо, хоть крови немного, что даёт коту шансы.

Закрываю салфеткой недоделанную стому, расширяю операционное поле на животе, делая доступ к мочевому пузырю. Разрезаю кожу – там сплошной жир: если у кота и сохранился где-то жир, то именно на этом месте – внизу живота, и он мешает. Удаляю излишки, иначе не добраться до белой линии живота. Кровит. Накладываю зажимы.

Аккуратно разрезаю брюшную стенку, чтобы не задеть выпирающий изнутри мочевой: Дима предупреждает об этом, но я помню и так. Благодарна ему за комментарии. Наконец, наружу извлекается мочевой пузырь – он ненормально бордовый и плотный, с толстой воспалённой стенкой. Цепляю его на две лигатуры с зажимами, вывернув наружу.

– Ишь ты, всё по науке делаешь, – смеётся Дима.

Так… Говорят, нельзя резать мочевой с вентральной стороны – спайки…

Разрезаю мышечную стенку с дорсальной, пытаемся откачать мочу, обложив мочевой горой салфеток, но всё равно после разреза моча льётся фонтанчиком наружу, едва успеваю направить его подальше от операционной раны.

Провожу катетер через разрез в мочевом пузыре в сторону уретры – не идёт. Изменяю угол наклона на более горизонтальный. Никак. Мощно забито песком. Дима пытается промыть физраствором – но мочевой наполняется, а в уретру жидкость не идёт. Других вариантов нет: или пытаться катетеризировать его снова и снова, или усыплять.

Дима аккуратно вращает катетер, а я пытаюсь нащупать его со стороны будущей стомы пальцами – вот он, практически на выходе, но – не идёт. Маленьким пинцетиком опять выгребаю песок, пытаясь не травмировать уретру. Пробуем снова: физраствор не идёт. Громко и отчаянно матерюсь. По спине течёт холодный пот.

Наконец, мы решаем пытаться катетеризировать его ещё раз со стороны будущей стомы. Я беру катетер в руку и умоляюще говорю, едва не плача:

– Господи, пожалуйста, помоги мне…

Под давлением, вращая катетер, закусив обе губы в преддверии приближающейся истерики я веду его, надеясь на то, что не прободяжу сейчас уретру куда-нибудь в бок, в рыхлую клетчатку тазовой полости или, ещё хуже, в саму тазовую полость. С огромным трудом, но катетер куда-то продвигается.

– Стой, – говорит Дима.

В ушах шумит, и я его не слышу.

– Да стой! – говорит он уже громче.

В ужасе останавливаюсь. Что? Получилось? Вижу, что из разреза в мочевом пузыре торчит кончик катетера. Ура. Ура, ура, ура. Я чуть не падаю, обессиленная. Мы сделали это!

– А-а-а! Мы сделали это! – тихо, но эмоционально кричу Диме.

– Всё, зашивай мочевой, – предвосхищает моё падение Дима: видимо, я жутко торможу, раз он пошагово говорит, что и за чем мне нужно делать.

Беру шовник, зашиваю мочевой маленькими узловатыми швами. Дима за непрерывный, но я видела и такой вариант: мне он кажется более надёжным. Проверяем герметичность, через шприц наполняя мочевой физраствором. Не сифонит. Довольны.

Подшиваю ко швам внутренний жирок, чтобы мочевой не прирос, куда не надо. Обмываем его физраствором снаружи, погружаем внутрь и в этот момент в моей голове звучит:

– Он женат.

От неожиданности я вздрагиваю и едва не роняю иглодержатель. Дима смотрит на монитор, а я – на него. Поворачиваю голову вправо и вижу Джая: так зовут моего Ангела. По виду – обычный парень, брюнет, выше среднего роста, с суточной щетиной на щеках и ярко-голубыми весёлыми глазами. Одет в белую льняную рубаху с такими же широкими штанами, и ещё Он очень харизматичен. За спиной – два белых крыла, без которых Его с лёгкостью можно было бы принять за обычного человека. Расслабленно сидит на полу операционной, оперевшись спиной с крыльями в стену, и отвлекает меня!

– Димон-то? Ясен пень, он женат, – мысленно отвечаю Джая. – Я знаю это, не отвлекай!

Мне бы сосредоточиться…

– Я не про Диму говорю, – поясняет Джая серьёзным голосом, глядя на меня снизу-вверх и не моргая.