Андрей Матусовский - Среди индейцев Центральной Венесуэлы

Торговый обмен широко развит между индейскими племенами тропических лесов и льяносов Южной Америки, в значительной степени способствуя взаимопроникновению культур.

Вокруг нас вьется маленький сын хозяина, всячески пытаясь привлечь к себе внимание гостей. У него странная прическа – ото лба до середины головы все волосы аккуратно выбриты. Показываю на прическу мальчика и спрашиваю Акселя: «Это традиционная прическа ябарана»?

Аксель как-то странно отвечает, ничего не поясняя при этом: «Это его отец так подстриг. Его все считают немного сумасшедшим».

Я так ничего и не понял – то ли это традиционная прическа ябарана, то ли во всем виноват неуравновешаенный характер отца мальчика. Угощаю мальчугана витаминами С, которые я прихватил с собой из Москвы для поддержания сил. Он ест их как конфеты и старается повторить незнакомое ему слово по-русски: «Витаминá».

Эктор – наполовину индеец барé, он часто сопровождает Акселя в его путешествиях. С Эктором я решаю разведать ближайшие окрестности, и мы отдаляемся с ним от приютившего нас дома ябарана.

Здесь у подножия гор Сьерра-де-Маигуалида раскинулась широкая равнина. Кругом ни души. Вдруг я замечаю на земле следы множества босых человеческих ног.

– Чьи это следы? – спрашиваю на русском, показывая на отпечатки.

– Индейцев панаре, – понимает он мой вопрос и отвечает на испанском.

– Куда они ведут? – продолжаем изъясняться на ломаном испанско-русском эсперанто, помогая себе жестами.

– В их деревню, – показывает за горы, – идти туда всего два часа, – показывает на часы.

На следующее утро ябарана помогают нам донести наши вещи до реки и уложить их в каноэ. Мы прощаемся с ними и отправляемся дальше в путь вверх по реке Каньо-Бандарита. Сегодня мы должны увидеть индейцев хоти.

– Аксель, ты видел анаконду?

– Я – нет, ее очень сложно увидеть.

– А ты, Эктор?

– Я видел, но только один раз. Я был в лодке на реке и вдруг смотрю, подняв голову над водой, совсем рядом вдоль берега плывет анаконда. Очень большая, на меня даже внимание не обратила.

Сильный тропический ливень неожиданно застает нас на реке. Наше каноэ начинает быстро заполняться водой. Чтобы окончательно не намокнуть, мы причаливаем к берегу и прячемся под крону тропического леса. Но дождь настолько сильный, что уже через пару минут на мне вымокает вся одежда, кожаные ботинки сыреют, становится попросту холодно. Стоять на одном месте, пережидая дождь, скучно, и Эктор начинает обходить ближайший подлесок. Через минуту он подзывает нас к какому-то дереву и указывает на его плоды, говорит, что их можно есть.

Наше каноэ на реке Парусито

Такого прежде я никогда не видел, даже на фотографиях. Плод этого дерева представлял собой круглый ярко-желтый шар размером со средней величины яблоко и имел плотную оболочку-кожуру. Съедобным было то, что находилось внутри.

Необходимо было взломать оболочку. Под ней находились шесть крупных симметрично расположенных косточек, по форме и величине напоминавшие финики. Сами косточки располагались в густой плотной киселеобразной слизи. На вид все это выглядело не очень-то приятно, но съедобной была именно слизь. Надо было взять косточку в рот, сосать и обгрызать ее до тех пор, пока полностью не проглотишь всю эту слизистую массу – она обладала приятным тонким сладким и тонизирующим вкусом.

Два дня мы поднимались вверх по течению реки Парусито, а затем по ее небольшому левому притоку – реке Каньо-Бандарита. Наше длинное узкое каноэ, выдолбленное индейцами пиароа из цельного ствола дерева и оснащенное мотором, сторонясь затопленных стволов упавших деревьев, монотонно следовало многочисленным изгибам мутно-желтой реки. С обеих ее сторон величественно возвышался роскошный тропический лес. Кайманы и игуаны с любопытством поглядывали на нас с берега, речные дельфины то и дело всплывали, показывая свои спины, пугаясь шума мотора, на деревьях затихали обезьяны-ревуны, над головой пролетали попугаи, туканы, огромные коричневые бабочки морфо – всюду кипела жизнь! В эти дни я чувствовал себя счастливым – редкое ощущение реального счастья в настоящий конкретный момент – сбылась моя давняя мечта!

Река Парусито