Андрей Матусовский - Среди индейцев Центральной Венесуэлы

Мужчины и женщины хоти ходят практически обнаженными. Мужчина и мальчики носят набедренные повязки. У женщин и девочек лобок прикрывает лишь небольшой треугольничек, сотканный из хлопка, на груди у них висят, одетые крест-накрест, бусы из разноцветного бисера.

В знак гостеприимства Матео угощает нас имевшейся у хоти копченой пиранью и рыбой – местной разновидностью сома. Пиранья оказывается очень вкусной и напоминает мне обычного российского карася, разве только в ней значительно меньше костей. В свою очередь, мы дарим индейцам заранее припасенные для них две пачки пищевой соли, зажигалки, крючки, лески, иголки.

Густой лес надежно скрывает мир хоти

Интерьер жилища хоти

С разрешения хоти развешиваем свои гамаки в стоящей по соседству с их жилищем пустующей хижине, принадлежащей индейцам ябарана. Мои проводники разъясняют, что такое соседство – исключение. Ближайшие соседи хоти – индейцы ябарана – практикуют подсечно-огневое земледелие и живут в нескольких километрах отсюда в постоянной деревне, а здесь у них небольшая заимка-плантация в лесу. Рядом, вместе с хоти, вроде как веселее в первобытном лесу, и ябарана сюда периодически наведываются собирать урожай.

И, действительно, приглядевшись, я увидел беспорядочно разбросанные между лесными деревьями посадки горького маниока, бананов для варки, красного сладкого перца, папайи, саженцы деревьев какао и манго.

Индейцы ябарана повалили здесь несколько исполинских деревьев, отчего образовалась поляна диаметром в десять-пятнадцать метров. Тут же совершенно без присмотра ходили оставленные хозяевами и куры ябарана, к которым хоти не проявляют ни малейшего интереса. Точно так же хоти не проявляли интереса ни к созревшим плодам на деревьях ябарана, ни к прочему их оставленному хозяйству. Все необходимое для жизни хоти приносили из леса и ловили в реке.

Хоти, к которым мы пришли, совсем не говорили по-испански, поэтому наше общение с ними происходило, по большей части, на языке жестов. Я спрашивал, как на их языке называется тот или иной предмет. Хоти отвечали, я записывал и потом пытался произнести. Мы охотно общались друг с другом, узнавая каждый для себя много нового.

Еще в середине ХХ века хоти ходили совершенно обнаженными. Моду на набедренные повязки они переняли совсем недавно от своих соседей – индейцев панаре, с которыми состоят в культурном родстве. Сегодня набедренной повязкой у мужчин служит кусок хлопковой материи, протянутый между ног, концы которой перекидываются через поясной шнур спереди и со спины.

В 2001 году женщины хоти продолжали ходить практически обнаженными. Вся их одежда представляла собой маленький треугольный кусочек хлопковой матери, прикрывающий лобок.

Вырываю из записной книжки чистый листок и рисую на нем нехитрый портрет рядом стоящего мальчишки – он очень рад, что я его нарисовал. Дарю ему этот листок.

– Вы хоти? – спрашиваю я индейских мальчишек на чистом русском языке, показывая на них рукой. Они понимают только язык жестов, да слово «хоти» и, выпрямившись, гордо отвечают мне: «Хоти!»

У своей хижины ябарана оставили корыто для пива, украшенное вырезанными головами ягуаров

Интересный рисунок

Я обращаю внимание, что на нашей расчистке по земле и поваленным деревьям в огромных количествах ползают какие-то маленькие ярко-красные жуки. Особых хлопот они вроде бы нам не доставляют.

– Кто это? – спрашиваю хоти.

– Укуньи, – говорят.

– Кусаются? – и сопровождаю свой вопрос характерным движением пальцев, изображая укус. Корчат гримасы, что-то говорят на своем языке – понимаю, что кусаются.

Пытаюсь повторить вслух вслед за ними «укуньи». Мое произношение на хоти вызывает всеобщее веселье и улыбки. Зато с обозначением дождя значительно проще – на хоти это просто долгое «о-о-о-о-о-о».

Наибольшей популярностью у всех хоти, как и у ябарана, пользуются мои витамины С. Они нравятся всем – и взрослым, и детям. Поэтому в скором времени все хоти научились произносить по-русски: «Витаминá».