Пауло Коэльо - Хиппи

– Можно держаться за вашу ногу? – только и сумел произнести Пауло.

Конечно, последовал ответ. И Пауло вцепился в ногу – вцепился изо всех сил и, наверно, даже крепче, чем надо, и причинил боль этому человеку, но тот не отдернул ногу, не отпихнул его. Он понимал, что должен чувствовать Пауло, и ему не доставляло ни малейшей радости, что молодой, полный жизни парень попал в такую передрягу. Однако он выполнял приказы.

Машина довольно долго кружила по городу, и чем больше кружила, тем крепче становилось убеждение Пауло, что везут его на смерть. Он уже отчасти начал понимать, что происходит – его похитили люди из военизированных отрядов и теперь он официально будет считаться пропавшим без вести. Но какая разница?

Машина остановилась. Его грубо выволокли наружу и потащили по какому-то коридору. Пауло обо что-то зацепился ногой и взмолился:

– Ради бога, не так быстро!

Тут его в первый раз ударили по голове.

– Заткнись, террорист!

Он упал. Ему приказали встать и раздеться догола, следя, чтобы не сполз мешок на голове. Он повиновался. Вслед за тем его начали избивать, а поскольку он не знал, откуда обрушится удар, то тело не успевало подготовиться, а мускулы – отреагировать и напрячься, и потому такой боли он не испытывал ни в одной драке, в которые встревал в юности. Он снова упал, и удары сменились пинками. Длилось это минут десять-пятнадцать, пока не раздался чей-то голос, приказавший прекратить.

Пауло не потерял сознание, но не знал и не мог удостовериться, целы ли у него кости – он не мог шевельнуться из-за острой боли. Меж тем тот же голос приказал ему встать. И снова посыпались вопросы о геррилье, о сообщниках, о том, что он делал в Боливии, контактировал ли с людьми Че Гевары, где спрятано оружие, и вопросы эти перемежались угрозами вырвать ему глаз, если будет доказано участие в подрывной деятельности. Другой голос, принадлежавший «доброму полицейскому», твердил свое. Лучше признайся по-хорошему. Расскажи о налете на банк – и тогда все разъяснится, Пауло за совершенные им преступления закатают за решетку, но бить больше не будут.

И в тот миг, когда ему с большим трудом удалось подняться на ноги, он вдруг почувствовал, что очнулся от своей летаргии и что к нему возвращается то, что он всегда считал свойством человеческой натуры – инстинкт самосохранения. Он должен выбраться отсюда. Он должен доказать свою непричастность.

Ему велели рассказать все, что он делал на прошлой неделе. Пауло в подробностях описал свое путешествие, хотя был уверен, что они и не слышали о Мачу Пикчу.

– Не теряй время на брехню, – сказал ему «злой». – И не пытайся нас обмануть. В твоем номере мы обнаружили карту. Тебя и твою блондиночку видели на месте преступления.

Карту?

Сквозь редкую мешковину он сумел различить рисунок, который по его просьбе кто-то сделал для него в Чили, указав на нем туннель, пересекающий горную цепь в Андах.

– Коммунисты считают, что победят на ближайших выборах. Что Альенде золотом Москвы сумеет коррумпировать всю Латинскую Америку. Но он ошибается. Какова твоя роль в альянсе, который они сколачивают? И какие у тебя связи в Бразилии?

Пауло клялся, что не имеет к этому никакого отношения, что все это неправда, что он всего лишь хотел путешествовать и познавать мир, – и постоянно спрашивал, где его подружка и что с ней сталось?

– А-а, это та, которую заслали к нам из коммунистической Югославии покончить с демократией в Бразилии? Она получает то, что заслужила, – ответил ему «злой».

Вновь было ожил и вернулся ужас, но Пауло сумел взять себя в руки. Надо было понять, как выбраться из этого кошмара. А значит – очнуться.

Ему пригрозили, что сыграют с ним в «телефон» – подключат к телу металлические клеммы и, завертев ручку, пустят ток: такого не выдерживают самые стойкие.

И тут при виде этого жуткого устройства Пауло вдруг осенило: он нашел выход. Отбросив покорность, он закричал:

– Думаете, я боюсь электрошока? Думаете, я боюсь боли? Не беспокойтесь – я буду мучить себя сам. Я уже лежал в психушке – и не один, не два, а три раза, там через меня прогнали столько электричества, что я смело могу выполнить всю работу за вас. Да вы наверняка знаете об этом, вам ведь все обо мне известно.

С этими словами он начал ногтями в кровь раздирать себе лицо и тело, крича, что пусть они хоть убьют его, ему наплевать – он верит в переселение душ и рано или поздно явится за ними с того света. За ними и их близкими. Кто-то подскочил, схватил его за руки. Судя по всему, он сумел напугать тех, кто вел допрос, хотя никто не произнес ни слова.