Генрих Харрер - Семь лет в Тибете. Моя жизнь при дворе Далай-ламы

Товары из Кьирона в Непал переносят батраки, потому что дорога идет по узким ущельям, а кое-где для перехода через скалы высечены ступени. Бо́льшую часть носильщиков составляют непальские женщины, увешанные дешевыми украшениями и в коротких юбках, открывающих взору их мускулистые ноги.

Однажды нам довелось наблюдать непальцев за сбором меда. Тибетцы этим не занимаются, поскольку это запрещено официальным распоряжением правительства, ведь их религия не разрешает лишать животных пищи. Но здесь, как и везде в мире, люди любят обходить запреты, поэтому тибетцы вместе со своими пёнпо просто платят за удовольствие полакомиться сладким. Они предоставляют непальцам собирать мед, который, вообще-то, мог доставаться им самим бесплатно, а потом покупают у них свое любимое лакомство.

Сбор меда в этих краях – довольно опасное занятие, потому что пчелы любят прятать соты под скальными выступами в узких ущельях. В расселины опускают длинные бамбуковые лестницы, и по ним, свободно раскачиваясь в воздухе, люди спускаются вниз на семьдесят-восемьдесят метров. Под ними ревет река Кози, и обрыв веревки означает для сборщика меда верную смерть. Во время сбора разъяренных пчел отпугивают дымом. Добыча складывается в специальные емкости и поднимается другой веревкой. Самое главное в этом деле – слаженность действий, потому что крики или иные сигналы в шуме реки было бы не разобрать. В тот год в ущелье близ Кьирона мед собирали одиннадцать непальцев в течение недели, и цена на лакомство явно не соответствовала той опасности, которой они подвергались во время работы. Я очень жалел, что у меня нет кинокамеры, чтобы запечатлеть это потрясающее зрелище.

Когда закончились обильные летние дожди, мы начали систематически обследовать окрестные вытянутые долины. Часто, взяв с собой продукты, картографические материалы и компас, мы уходили в экспедиции на несколько дней. Мы жили на альпийских лугах вместе с пастухами, которые, совсем как у нас, летом присматривали за скотом, пасущимся на пышных горных пастбищах. Сотни коров и самок яков щипали сочную травку среди заснеженных горных вершин. Я часто помогал взбивать масло, за что получал в награду золотисто-желтый свежий кусок. Чтобы масло быстрее застывало, с глетчеров приносят лед и бросают его в огромные маслобойные чаны.

Всякую хижину в горах охраняют резвые и очень агрессивные собаки. Обычно они сидят на цепи, и по ночам их лай отпугивает пантер, волков и диких псов. Эти сторожевые собаки крепко сложены, к тому же их кормят в основном молоком и сырой телятиной, что делает их еще сильнее и опаснее. Я пережил несколько весьма неприятных столкновений с этими зверями. Однажды такая собака сорвалась с цепи, когда я проходил мимо, и попыталась схватить меня за горло. Я увернулся, но тут псина вцепилась мне в руку и отпустила ее только после долгой борьбы. Моя одежда превратилась в лохмотья, но собака после схватки осталась неподвижно лежать на земле. Остатками рубашки я перевязал себе раны, глубокие шрамы от которых видны и по сей день. Впрочем, собачьи укусы зажили довольно быстро благодаря тому, что я регулярно окунался в один из целебных источников, куда в это время года, к сожалению, гораздо чаще наведываются змеи, нежели тибетцы. Как мне потом рассказали пастухи, в той схватке несладко пришлось не только мне. Пес после этого случая целую неделю пролежал в углу и ничего не ел.

Во время прогулок нам встречалось огромное количество земляники, но те места, где ягод было больше всего, кишели пиявками. Из литературы я знал, что эти гады – чума многих гималайских долин, а теперь мне на собственном опыте пришлось убедиться, насколько беззащитен перед ними человек. Они падают на животных и людей с деревьев, проползают через любую дырочку в одежде, даже через отверстия для шнурков на ботинках и присасываются к телу. Если их тут же оторвать, то кровопотеря будет больше, чем если дать им насосаться крови – тогда они отпадают сами. В некоторых долинах пиявок так много, что защититься от этих тварей просто невозможно. Как они выбирают себе жертву, я не знаю, но часто спастись от них помогал мне быстрый бег. На теплокровных животных этих мест часто сидят дюжины паразитов, присосавшихся к естественным отверстиям их тел. Лучший способ отпугнуть пиявок, который я знаю, пропитывать солью носки и штанины брюк.

В ходе вылазок мы собрали обширный картографический материал и сделали множество набросков, но найти подходящий для побега путь нам так и не удалось. Без специального снаряжения, да еще с тяжелым багажом все перевалы были непреодолимы. А мысль возвращаться по знакомому пути через деревню Дзонка нам не грела душу. Поэтому мы направили еще один запрос в Непал, желая точно узнать, вышлют нас оттуда в Индию или нет. Ответа так и не последовало. До того момента, когда нам надлежало покинуть Кьирон, оставалось еще два месяца, и мы посвятили это время тщательным сборам. Чтобы увеличить наши финансовые запасы, я ссудил одного торговца под обычные в этих краях тридцать три процента. Впоследствии я очень пожалел об этом, потому что он постоянно оттягивал выплату долга, отчего наш план тайного отъезда едва не пошел прахом.