Генрих Харрер - Семь лет в Тибете. Моя жизнь при дворе Далай-ламы

Китайцы поняли подоплеку этого эдикта и пришли в ярость. Военный губернатор города заявил, что, поскольку Кашаг не представляет народа, этот указ силы не имеет. Кабинет министров отреагировал на это очень умно. Было созвано новое Цогду, народное представительство, взамен распущенного китайцами после вторжения в страну «китайской освободительной армии». Прежнее Цогду было довольно неповоротливой структурой, состоящей из шестисот представителей всех слоев населения: знати, монахов, купцов, мелких торговцев и ремесленников. Это собрание выражало мнение народа и хотя не имело настоящей власти, к его решениям Кашаг все же прислушивался. Новое Цогду, члены которого были выбраны из тех же слоев населения, состояло всего из шестидесяти человек. После этого Кашаг объявил китайцам, что с этого момента аудиенцию у Далай-ламы можно получить только при наличии положительного решения Народного собрания.

Теперь молодой монарх оказался как бы за высокой стеной. Китайский губернатор по настоянию Пекина приложил все усилия, чтобы пробить в ней брешь. А советники Далай-ламы, наоборот, прилагали не меньшие усилия к ее укреплению. В ноябре 1958 года китайцы направили Далай-ламе приглашение принять участие в работе Всекитайского собрания народных представителей Китайской Народной Республики, которое должно было состояться в январе следующего года. И снова пошли в ход дипломатические хитрости, чтобы выиграть время. Далай-лама послал китайскому премьер-министру Чжоу Эньлаю ответ, в котором сообщал, что с радостью принял бы приглашение, но, к сожалению, именно в этом месяце ему предстоят экзамены на звание геше лхарамбы , доктора буддийской философии, и он надеется на понимание. Тогда китайцы, стремясь заманить Далай-ламу в свои сети, ответили, что в таком случае могут отложить созыв Национального собрания на более поздний срок. Но теперь весь тибетский народ требовал, чтобы Далай-лама ни при каких обстоятельствах не ехал в Пекин.

Между тем в столице действовала подпольная молодежная организация «Цокпа». Эти молодые люди уже вынашивали лозунги, которые скоро будет повторять весь народ: «Китайцы, уходите с нашей земли – мы за независимость!»

В это критическое время – утром 9 марта 1959 года – в резиденцию Норбу Линка на велосипеде приехал предатель, чтобы заманить Далай-ламу в ловушку к китайцам. В качестве Иуды захватчики выбрали монаха по имени Пхакпа-ла. Обычно все монахи-чиновники являлись на утренний прием к Далай-ламе. На такое ежедневное собрание ста семидесяти пяти высших чиновников 9 марта 1959 года явился и Пхакпа-ла. На нем было обычное коричневое монашеское одеяние и желтая куртка. Он подгадал момент, чтобы шепотом переговорить с Далай-ламой. От имени китайского генерал-губернатора Тибета, генерала Тань Куаньсаня, в строжайшей секретности он пригласил его присутствовать на следующий день на китайском «театральном представлении» в гарнизоне китайского военного командования. Предатель подчеркнул, что речь идет о неофициальном приглашении, поэтому Далай-лама – в интересах китайско-тибетских отношений – должен прийти без министров, членов Кашага и только с тремя-четырьмя невооруженными сопровождающими.

Далай-лама принял это приглашение с притворным воодушевлением. То, как оно было сделано, грубо нарушало дворцовый протокол, поэтому Далай-лама тут же поставил в известность своего старейшего учителя Йондзина Римпоче. [92] Старейшим наставником (Йондзин Римпоче) Далай-ламы XIV был Лин Римпоче (1903–1983), 97-й Гандэн Типа, духовный глава школы Гелуг. – Примеч. ред. Тот увидел в этом явную опасность и вызвал для совещания тех членов Кашага, в преданности которых не сомневался: Суркхана, Шасура и Люшара. Эти люди, вернейшие из верных, долго обсуждали ситуацию, до глубокой ночи с 9 на 10 марта. Они были уверены, что китайцы хотят выманить Далай-ламу из Лхасы, чтобы убрать его с дороги, раз он не желает быть послушной марионеткой в их руках. Той ночью впервые стали рассматривать вариант отъезда Далай-ламы в Индию. Но, не решаясь самостоятельно принять столь важное решение, эти доверенные лица сошлись на том, что необходимо поставить этот вопрос перед шестьюдесятью членами нового Цогду. Народное собрание постановило созвать для обсуждения этого вопроса большее количество народных представителей. И вот в исторический день 11 марта 1959 года около тысячи тибетцев – аристократы, купцы, монахи, мелкие торговцы и ремесленники – собрались вместе и целую неделю совещались о том, как можно спасти жизнь своему любимому духовному лидеру и главе государства. В том, что Далай-лама находится в серьезной опасности, никто не сомневался. Это было самое большое по числу участников Народное собрание в истории Тибета, и первым его решением было объявить недействительным договор с китайцами, состоящий из 17 пунктов, так как он нарушает нормы международного права.