Федор Литке - Плавания вокруг света и по Северному Ледовитому океану

Четыре плавания к берегам этого негостеприимного архипелага в 1821–1824 годах описаны в настоящей книге и требуют внимательного комментария по целому ряду причин. Литке плавал в водах, достаточно освоенных поморами еще столетия назад. Но будучи офицером российского флота, он опирался на его устав и регламент, которые нередко находились в противоречии с опытом народного мореплавания.

Указанное обстоятельство в полной мере проявилось уже в первой главе его труда «Критическое обозрение путешествий к Новой Земле», законченного в 1826 году, в котором заслуги наших поморов на фоне достижений западноевропейских мореплавателей не нашли достойного отражения. Игнорирование опыта предшественников отнюдь не способствовало деятельности Литке на новом для него поприще, чему в его книге есть немало примеров и что бросается в глаза. Тем не менее именно Ф. П. Литке мы обязаны введением в обиход историков Российской Арктики важнейшего свидетельства итальянца Мавро Урбино (видимо, полученное им от московского посла при папском дворе Дмитрия Герасимова) об открытии нашими поморами Новой Земли по крайней мере в XV веке. Литке стал единственным, кто сообщил о плавании помора Павкова к берегам Восточной Гренландии в середине XVII века, что было, несомненно, выдающимся событием для того времени. Скорее всего, подобное игнорирование опыта поморов, на наш взгляд, объясняется сословными и ведомственными причинами, своеобразным проявлением дворянского снобизма.

Очевидно, при прочих несомненных достоинствах, как моряк-профессионал Ф. Литке обладал и известными недостатками, которые мешали ему развить свой талант исследователя, с чем читатель не однажды столкнется на страницах настоящей книги. Однако важнее другое – к чести ее автора, сам он не боялся признаваться в собственных ошибках и промахах. Одним из упущений Литке является и игнорирование им труда члена-корреспондента Санкт-Петербургской Академии наук, архангелогородца В. В. Крестинина «Географические известия о Новой Земле полунощного края», опубликованного в нескольких выпусках академического издания «Новые ежемесячные сочинения», начиная с 1788 года. Все эти обстоятельства читатель должен иметь в виду при чтении настоящей книги, поскольку они объясняют не только достижения Литке при плавании у берегов Новой Земли, но и целый ряд его промахов и упущений, на которых он сам останавливался неоднократно. Не бояться ошибиться – важное качество, свойственное далеко не каждому исследователю. Примеров подобного рода на страницах настоящей книги читатель встретит немало, и это, несомненно, одно из ее достоинств.

Чтобы не повторять содержания книги, лишь обратим внимание читателя на эпизоды и события, раскрывающие достоинства и недостатки ее автора как исследователя, с учетом цели вояжа. Инструкция морского министра маркиза де Траверсе требовала не составлять «подробное описание Новой Земли», а сосредоточиться на «обозрение на первый раз берегов оной и познание сего острова по определению географического положения главных его мысов и длины пролива, Маточкиным Шаром именуемого, буде тому не воспрепятствуют льды или другие какие важные помешательства». Очевидно, наши претензии к молодому командиру брига «Новая Земля» по поводу его игнорирования труда Крестинина должны быть смягчены, поскольку и сам министр не учел предшествующий опыт, ибо в противном случае задание Литке носило бы гораздо более конкретный характер. Интересно другое: почему министр не доверял исследованиям «штурмана порутческого ранга» Федора Розмыслова во время его зимовки в Маточкином Шаре в 1768–1769 годах? Однако пока ответа на этот вопрос читатель не найдет на страницах труда Литке. Очевидно, это дело будущих историков.

Судно, состав экипажа, снаряжение, начиная с одежды и кончая научным инструментарием, рационы питания детально описаны на страницах книги-отчета, как и состояние самого Архангельска, игравшего роль базы полярных исследований на протяжении значительного времени. Отметим заботу командира о вверенных его попечению рядовых моряках: «… Жилая палуба была совершенно чиста, отчего не трудно было сохранить в ней всегда чистый воздух, а две чугунные печи истребляли всякую сырость при самом начале ее. Жилая палуба была не только просторна, но и высока, так что люди наши могли в ней свободно плясать, когда погода не позволяла делать этого наверху. Это также немало способствовало сохранению их здоровья». Все эти сведения, несомненно, заслуживают самого пристального внимания историка для характеристики эпохи, тогда как нас больше интересует выполнение полученного Литке задания в экстремальных условиях ледового плавания.