Дон Джордж - Герои. 30 известных актеров и режиссеров рассказывают о своих путешествиях

Габриэль был впереди, а Тод тянул руки, чтобы успеть схватить его до того, как он свалится в бассейн.

– Привет, ребята! Ну как? – спросила я, заслоняясь от солнца рукой и легонько покачивая головой, словно вытряхивая свои неподобающие мысли, как сухой песок.

– Я думаю, он на самом деле спит, – сказала я Тоду, когда тем вечером мы вернулись в номер после еще одного ужина на свежем воздухе.

– Классно! – ответил из кровати Тод. – Иди сюда, гавайская танцовщица.

Днем я участвовала в бесплатном уроке гавайского танца на пляже, пока Габриэль спал, и мне это понравилось. Я тихонько промурлыкала несколько строчек из хита Дона Хо и забралась к мужу.

Он нежно поцеловал меня в губы, развязывая верхнюю тесемку купальника, в котором я была до сих пор. Тод отбросил треугольники ткани в сторону и притянул меня к себе. Я помнила, что его шея пахнет цитрусом и корицей, помнила, как Тод всегда обнимает меня, и утонула в его руках.

– Мама? Мама. Мама!!!

Следующим утром я почувствовала на лице солнечный свет, проникающий сквозь щель в шторах, и открыла глаза. Проспав шесть часов подряд, я ощутила себя словно заново рожденной. Но я крайне нуждалась в латте. Так как мальчики все еще спали, я быстро оделась и прокралась вниз в ресторан Hokus. Это необычно для курорта, но я знала, что у них есть хороший кофе и, надеюсь, маласадас [7] Маласадас – гавайские пончики. , которые я принесу Габриэлю. Вчера он получил один из этих пышных, жареных, посыпанных сахаром пончиков и, засыпая (второй раз за прошлую ночь), говорил о них.

– Я только что слышала, как ребята на улице обсуждают рекордные для этого острова волны. Это правда? – спросила я официантку, подогревающую для меня молоко.

– На Северном берегу зафиксировали утром 15-метровые волны, – ответила она. – Пара помощников официантов встали сегодня пораньше, чтобы поехать туда и посмотреть на них. Вам тоже стоит съездить. Но отправляйтесь пораньше, там будет толпа.

– О, здорово! Мы обязательно поедем! – сказала я.

Я хотела вживую посмотреть, как катаются сёрферы, пока мы были там. Я взяла пакет с пончиками для Габриэля и поспешила в номер. Когда я открыла дверь, они с Тодом бегали и смеялись, придумывая имена для глиняных черепашек.

– Одевайтесь, мы поедем смотреть на самые большие волны!

– Одевайся! – сказал Тоду Габриэль, подражая мне, и засунул в рот сладкий пончик.

– Хорошо, – ответил муж.

– Хорошо! – закричал Габриэль.

Мы добрались до самого желанного пятачка для наблюдения за волнами: люди стояли уже повсюду. Я нервничала, потому что считала, что это не самое безопасное место для Габриэля, кроме того, у нас заканчивался солнцезащитный крем. И тут я заметила первую огромную волну, направлявшуюся к берегу. В считаные секунды мы увидели, как из океана поднялась, словно вытягиваемая богом, стена воды. Мы трое схватились за руки и не могли оторвать взгляд от сёрферов (отсюда они казались размером с блох), покоряющих эти волны. Вода разбивалась о берег и возвращалась обратно в океан с ужасающим грохотом. Я посмотрела в лицо Габриэля, и, хотя он толком не мог это выразить, было очевидно, что он только сейчас понял, что значит слово «потрясающе».

Восхищение и недостаток сна последних нескольких дней утомили его, и, когда мы ползли вдоль побережья обратно в отель, Габриэль заснул в своем автокресле.

– Ого, – сказала я Тоду, – здесь и правда очень красиво.

– Угу, – согласился муж.

– Так что тот парень на твоей встрече выпускников не абсолютный тупица. Я имею в виду, у него хотя бы хороший вкус.

– Как и у меня, – сказал Тод и взял меня за руку. – Хорошо, что мы это сделали, правда?

– Да, – ответила я, целуя его в ухо. – Спасибо.

Габриэль все еще спал, когда мы вынесли его из машины и закатили в номер в коляске. Тод поставил его в самый темный угол номера и достал из-под нашей подушки шоколадку в форме дельфина. Он развернул ее, откусил и положил оставшийся кусок мне в рот. Мы вместе лежали на кровати, наслаждаясь сладостью и тишиной. Мы целовались, снимая друг с друга одежду, как в старые добрые времена.

И даже лучше.

Садясь на самолет в конце нашего путешествия, я продолжала думать о четырех словах, которые прочитала на подставке под бокал в лобби, куда мы зашли в первую очередь, приехав в отель. На одной стороне было написано «Aloha aku, aloha mai», на другой – «Дари любовь, получай любовь».

Через две недели после того, как мы приземлились в Лос-Анджелесе, я поняла, что беременна.