Дмитрий Иуанов: Вокруг света за 100 дней и 100 рублей

Однако, когда мы сидели за дубовым столом, все это мне еще не было известно. Я просто улыбался, ибо любой мой опыт, облеченный в слова, становился пуст и слеп. А потом мы встали и отправились в родное Орехово-Борисово. На пересечении Каширки и Ясеневой Санек купил бутылку тархуна, зеленого и веселого. Мы все наклонили к ней уши, чтобы услышать звук «чпок», с которым пробка отлетела от горлышка. И стало от этого хорошо. Мы упали в сугроб кто в чем был и спокойно сидели, ловля снежинки языком и запивая их газировкой. Снег окутывал рубашку и заползал в кроссовки. Стояла обычная ночь.

На прощание мы обнялись, а после разбрелись. Я шел к дому медленно, словно мне был дорог каждый мой шаг, пока не застыл под деревом, раскинувшим ветки в разные стороны, словно готовым к объятиям. На дворе стояло девятнадцатое декабря две тысячи пятнадцатого года, около трех часов ночи. Сто дней назад я вышел из дома со ста рублями в кармане для того, чтобы отправиться на восток, а после вернуться домой с запада, совершив таким образом кругосветное путешествие. И это получилось. Я не знал, плакать мне от этого или смеяться. Свидание с самим собой длиной в сто дней заканчивалось. Я испытывал огромную благодарность всем тем, кто помог осуществить эту мечту, всем приютившим, накормившим, подвезшим и поверившим. Оказалось, мир открыт нам. Я вспомнил свои бунтарские мысли, с которыми отправлялся в путешествие. Мне стало весело оттого, что за эти три месяца я хотел найти себя. Оказалось, это так не работает. Для становления себя у нас есть жизнь.

Я стоял минут тридцать, разглядывая ветку дерева, и смотрел, как снег облепляет черную рябину. Он аккуратно падал на нее, а она принимала его. Это было просто и красиво. Мы лишаем волшебства многие вещи, когда даем им названия. Поэтому я просто молчал. Мир лился таким, какой есть. Из окна соседнего дома доносились еле слышные строчки песни «Мумий Тролля» «Тонешь», исполняемые под аккомпанемент пианино и гитары. Оторвав взгляд от рябины, я осмотрелся вокруг. Каждый предмет истекал информацией. Все будто светилось. Во всем было в два раза больше правды, в три раза больше боли и в пять раз больше любви. Как знания есть то, что осталось после того, как хорошо выученное успешно забыто, так и путешествия есть то, что с тобою сталось, когда все желанное исполнилось за время путешествия. Однако по-прежнему оставалось верным правило путешественника номер один.

ПРАВИЛО ПУТЕШЕСТВЕННИКА № 1: настоящее путешествие — то, которое делает нас добрее и ведет к лучшему пониманию себя и жизни, которая нам дарована.

Я вышел из дома 10 сентября в 7 утра, значит, должен был вернуться 19 декабря до этого же времени. На часах стояло четыре ночи. Я оказался здесь заранее, за три часа. Казалось, это был первый и последний раз, когда я никуда не опоздал. Домофон встретил мелодичным пиликаньем, а лифт поднял на нужный этаж. Я подошел к двери в квартиру. Вот все и заканчивалось. Оставались считаные минуты, чтобы еще немного посмаковать произошедшее. Финиш — отражение старта. Я всегда считал, что самое главное в любом действии — начало и конец. И сейчас мне оставалось только бросить пенку на желтую лестницу рядом с квартирой и плюхнуться на нее в заключительный раз, вдохнув пока еще не выветренный запах огня и дороги. Я осторожно лег, расслабился и прислушался. В этом доме все спали, укутанные в тишину, которую могло нарушить только мое тело, пульсировавшее как огромное сердце. В журнале я записал:

Господи, сколько же во мне живет любви. Пожалуй, столько — и даже больше — есть в каждом человеке, и мне удалось ее увидеть. Любовь — это не чувство, а состояние, и вопрос лишь в том, по какой лестнице к ней забираться. Я лежу на лестнице рядом со входом в квартиру семьи — оказывается, так можно делать. Я чувствую обжигающий жар в сердце и уретре. Неведомая сила течет через все тело. Это какой-то концентрированный сгусток Вселенной, раскаленная пульсация, горящее ядро. Это могучая бездна, которая может захватить все вокруг, в те моменты, когда удается предаться потоку жизни. Это охеренный космический корабль, на котором может улететь целая толпа. Кажется, я обнял наш шар. Это все похоже на безумный акт любви с планетой Земля. Хоть бы хватило сил все описать.

Так я лежал, чувствуя спиной ступеньки лестницы, а потом открыл дверь квартиры. Реальность влетела мне в лицо. Это место пахло так же, как мое тело. Здесь все было по-прежнему. Коврик в прихожей, магнитики на холодильнике, картины в коридоре — все застыло. Если не сознание, то тело само помнило, как взаимодействовать с этим миром. Я мог с закрытыми глазами поднять пальцы и попасть точно на кран горячей или холодной воды. Левая рука знала, где лежало мыло, а правая — где висело полотенце. Я вдохнул воздух: мама приготовила что-то вкусное. Мне захотелось поцеловать ее. И папу. И сестру. И еще десять человек. Да вообще всех! Обнять и все показать, все отдать.